– У Жерома был хороший слог? – спросила Ивейн.
– О да. Я и не думала, что человек такого склада способен писать столь… складно, простите за каламбур, – хихикнула Сабрина. – Он пишет Изабелле не только о своих чувствах, но и о доме, который построил для нее, о его загадках и секретах.
– Значит, в Мьель-де-Брюйере скрываются какие-то тайны? – заинтересовался Сезар.
– Я не знаю. Жером сочинял очень красивые легенды, отсюда и пошли местные семейные предания – о призраках в бухте, вечных скитальцах, туманных кораблях. Этими записями никто не интересовался, пока несколько лет назад отец не отыскал их, не прочел и не стал перерабатывать, чтобы издать книгу. Я читала и оригинал, и переработки; у Жерома прекрасный слог. Как жаль, что отец не успел закончить эту работу, а ни у меня, ни у Мишеля нет таланта, чтобы сделать все достойно. Думаю, запискам нашего предка придется подождать появления в семье кого-то более одаренного.
– Я бы с удовольствием почитала эти легенды, – сказала Ивейн, переглянувшись с Сезаром. – Значит, вы говорите, их можно отыскать в шкафу в библиотеке?
– Да, на верхней полке; отец занимался с ними, а потому они лежат на самом виду. – Сабрина обрадовалась вопросу гостьи. – Вам и вправду интересно?
– Конечно. Я займу себя увлекательнымчтением. Семейные архивы – моя слабость, свои собственные я изучила столь тщательно, что могу цитировать с любого места. Только там мало интересного, в основном записи о рождении, браках и смерти, о расходах на владения и о доходах с тех же владений. В нашем роду не имелось авантюристов, вроде вашего Жерома де Греара.
– Мне даже жаль немного, что он мой дальний предок, а не посторонний человек, живущий здесь и сейчас, – созналась мадемуазель де Греар. – Глупышка Изабелла! Ради такого мужчины я пошла бы на все, сбежала бы с ним на край земли. Тогда у Греаров были быстрые корабли, и каждый из них мог бы умчать влюбленных в Новый Свет, где никто никогда не отыскал бы их.
– Ах да, корабли, – сказал виконт, – мы с них начали. Куда же они делись?
– Понемногу из моих предков выветривался морской дух и способность к предпринимательству, – несколько смущенно объяснила Сабрина. – Неудачные сделки, долги… Семьдесят лет назад был продан последний корабль Греаров, шхуна «Летунья». Сохранился ее рисунок. Она была красавицей.
– Не сомневаюсь. Значит, с тех пор пиратов в роду нет?
– Отца это очень огорчало, – улыбнулась Сабрина. – Не то, что Греары больше не занимаются пиратством и контрабандой, а то, что в нашей крови, как он говаривал, все меньше морской воды. Стоило послушать отца, когда он начинал об этом рассуждать! Говорил, что мы живем у моря, а моря не знаем, и что будь у него талант предпринимателя, он бы живо возродил семейные традиции. Отец потому возлагал надежды на Мишеля, хотел, чтобы тот изучал экономику и смог вновь основать торговую компанию.