— Знаю. — Оуэн наклонился и поцеловал его в губы, скользнув по ним языком, давая понять, что Стерлинг может ответить на поцелуй, что тот и сделал с жадностью, от которой Оуэну захотелось уйти из клуба пораньше. Он так много собирался сделать со Стерлингом, а у клуба были свои правила и ограничения относительно того, что может происходить на публике. — Пора.
Стерлинг задрожал, как радостный щенок, но не стал подниматься, пока этого не сделал Оуэн. Он последовал за Оуэном на танцпол и грациозно опустился на колени, скрестив запястья перед собой и склонив голову, когда Оуэн остановился и развернулся. Он знал, что почти всем в клубе известно о травме плеча Стерлинга, но даже если бы это было не так, у каждого Дома свои предпочтения, и это могли счесть одной из его причуд. Стерлинг не мог бы выглядеть сексуальнее или смиреннее, даже если бы завел руки за спину. Оуэн заметил, как постепенно затихают голоса, и внимание Домов и сабов обращается к сцене.
Когда сегодня утром Оуэн отлучился «по делам», Стерлинг, слишком занятый работой, которую надо было сдавать на следующей неделе, не задавал вопросов. Приготовления отняли не слишком много времени — Оуэн точно знал, чего хочет.
Не говоря ни слова, Сол, управляющий, вместе с двумя рыжими парнями-сабами — что, на взгляд Оуэна, было уже перебором, но тот всегда любил вызов — подошел к ним. Сабы застыли за его спиной, один — с небольшим столиком в руках, а второй — с серебряным подносом. Улыбнувшись Оуэну, Сол щелкнул пальцами, и столик поставили на танцпол рядом с ним, а поднос аккуратно водрузили сверху.
— Спасибо, — сказал Оуэн Солу. Сабы последнего переглянулись и улыбнулись Стерлингу, который смотрел не на них, а на то, что лежало на подносе.
Зажимы, флоггер… и ошейник, простая черная кожаная полоска темнела на натертом до блеска серебре.
Стерлинг приоткрыл рот, собираясь что-то сказать, а потом беззвучно закрыл. Не сводя широко распахнутых глаз с подноса, он облизнул губы. Наконец его взгляд скользнул к Оуэну, щеки от изумления залились румянцем, который Оуэн так любил.
— Твоя шея выглядела несколько… голой, — заметил Оуэн, — а я не желаю, чтобы кто-нибудь сомневался в том, что ты мой. — Он неохотно отвернулся от Стерлинга и обнаружил, что все вокруг улыбаются. Его взгляд наткнулся на женщину-саба чуть за тридцать, на ее шее, как и у Стерлинга, ничего не было, она смотрела снизу вверх на мужчину рядом с собой, и в ее глазах блестели слезы. Ее Дом, совсем молодой парень, не старше Стерлинга, опустил голову, и его губы шевельнулись, Оуэн прочитал по ним одно слово: «Скоро».