Так или иначе, если бы предложение Обер-прокурора было принято, Россия получила бы законного старообрядного архиерея задолго до 1917 года, когда это произошло на развалинах Царской власти, что обезсмысливало все происходившее и погружало в глубины смуты.
Победоносцев был глубочайшим реалистом, в каком-то смысле даже мизантропом. Ему приписывается фраза, сказанная в начале 1900-х Николаю II: «Я сознаю, что продление существующего строя зависит от возможности поддерживать страну в замороженном состоянии. Малейшее теплое дуновение весны, и все рухнет.»( Вел. кн. Александр Михайлович. Книга воспоминаний // Глава 11 (1933)).
Он был прав. Так стало потому, что Россия отделилась от Руси – и не с Петра Великого, а гораздо раньше , со времен раскола по крайней мере.
Тупики раскола
Что же на самом деле произошло в XVII веке ? Всей глубины происшедшего иногда не понимают и сами старообрядцы, говорящие – с большей или меньшей степенью резкости, в зависимости от согласия, о чисто церковной стороне вопроса. О большей древности двуперстия, о несоответствии новых чинов древним, в том числе и греческим, об отказе о закрепленных абсолютно каноническим Стоглавым Собором правил Русской Церкви, о «поливательном» крещении, о «козлогласовании» партесного пения и так далее. Как правило, они правы ( хотя и не во всем ). Но при этом не говорят о важнейшей перемене, внесенной никоновыми реформаторами в Символ веры - замене в характеристике Царства Христова «Егоже Царствию несть конца» на «не будет конца».
Греческий оригинал Символа веры читается в этой части как «несть и не будет», что, по существу, тождественно старому русскому. Латинский – лишь как «не будет», что соответствует «новому». В каком-то смысле можно сказать, что старое русское прочтение усиливает даже по сравнению с греческим мотив вечности, вневременности Христа и Его Церкви. Как и Московская Русь, взявшая на себя после падения Византии миссию «удерживающего ныне» ( собственно, «держай» или «катехон» это Православный Царь ) не только «замкнула» Церковь на себя, но и «заперла» время, этого языческого Хроноса, пожирающего своих чад, в своего рода «клетку» - именно через несть конца, глаголемого богослужебно, ибо, как писал о. Павел Флоренский, «мир держится на закрепках литургических».
Сама природа времени напрямую зависит от его восприятия. Только сегодня физика готова это формулировать как закон. Но так было(есть) всегда. Христианство Востока и Запада воспринимали время не только разно, но и прямо противоположно. С никоновой реформой пришли не «филологические», а онтологические перемены: Россия вступила в линейное время Запада, «время прогресса», при этом Западом не став. Именно начиная с раскола мы оказались обречены на то, что сегодня именуют «догоняющей модернизацитей».