Следом, в кромешной темноте, ориентируясь ли на свой опыт и очки ночного видения, рванулись остальные «Драгуны».
– «Вышка», я «Драгун», взлетел успешно.
– «Драгун», подтверждаю, на палубе чисто.
– «Драгун-один» всем «Драгунам», курс восемьдесят, ориентируйтесь по мне. Высота низко-низко, режим радиомолчания. Не подтверждать.
Четыре вертолета, выстроившись неровным клином, неслись к южноамериканскому побережью.
Вашингтон, штат Колумбия.
Белый Дом, ситуационная комната
Ситуационная комната, или, если пользоваться военными терминами, зал боевого управления, расположена в левом, рабочем крыле Белого дома, на первом этаже, под нее, кажется, перестроили одну из столовых – по крайней мере, на эту мысль наводит планировка комнаты. Это довольно большая – по североамериканским меркам, по меркам России ужасно тесная – комната, стены в которой покрыты дорогими обоями кремового цвета. Нормальной люстры в этой комнате нет, освещают ее ширпотребовские дешевые светильники. На стенах довольно тесно висят картины, каждая из которых показывает какое-либо славное деяние армии Северо-Американских Соединенных Штатов, есть и картины, изображающие военачальников. Основную часть комнаты до семидесятых годов занимал стол, большой, в форме вытянутого прямоугольника с закругленными углами и пустым местом внутри, в пустом месте раньше стояли кадки с цветами, но сейчас их убрали, потому что техникам Секретной службы было проблематично проверять их на подслушивающие устройства. При предыдущем хозяине Белого дома были идеи сменить этот стол на нечто более современное, в стиле модерн, возможно даже прозрачное, из небьющегося стекла, но общими усилиями президента уговорили не делать этого, не ломать исторический облик кабинета.
Сейчас в ситуационной комнате был аншлаг, аншлаг самого худшего плана – примерно такой, какой бывает на премьерах нового голливудского триллера. Стульев не хватало, все старались подобраться к экрану как можно ближе – потому что сидевшие в этой комнате люди были довольно пожилыми и зрение их оставляло желать лучшего.
– Черт, просто поверить не могу, что мы на это решились, – проговорил Президент Северо-Американских Соединенных Штатов Дарби Морган, поправляя очки на своем добродушном крестьянском лице, – если мы облажаемся, мы станем посмешищем на весь мир. Черт, просто поверить не могу во все это дерьмо…
– Сэр, облажаются русские, а не мы, вот и все, что произойдет, – с дипломатичностью слона ответил министр безопасности Родины Тодд Уэзерс.
– Кажется, взлетают…
– Никак нет, сэр. – Четырехзвездный генерал, бывший командующий Корпусом морской пехоты САСШ, ныне помощник президента САСШ по вопросам национальной безопасности Хэл Фернесс был одним из тех немногих людей, которые и в самом деле понимали, что происходит на палубе русского авианосца, идущего параллельно тихоокеанскому побережью Южной Америки несколькими тысячами миль южнее Вашингтона. Он смотрел на экран, на который подавалась картинка с нескольких камер, с профессиональным интересом, отмечая промахи и достижения палубных служб русского авианосца. Адмирал флота Томас Грегори III, специалист по комбинированным воздушно-морским операциям, с использованием авианосных сил флота оценил бы ситуацию лучше – но увы, он намертво застрял в Бразилии и не мог бросить находящийся там контингент. Так что в роли специалиста в этой комнате приходилось выступать ему, и не сказать, что четырехзвездному генералу это нравилось. Все равно что выступать перед сборищем по-каннибальски довольных свиней.