— Посмотри на наскальные рисунки, — сказала я, указывая на тот, который изображал похожую на аиста птицу.
— Они называются петроглифами, — Айви даже не посмотрела на них, ее внимание было сосредоточено на амулете.
— Хорошо, но эта огромная птица ест человека, — произнесла я, и она подняла взгляд.
— Думаю, он означает: «держитесь ближе к деревне, или Бугимэн поймает вас».
Я подняла глаза на открытое место над глифом — было ощущение, что за нами наблюдают.
— Верно, — сказала я, хотя убежденности не чувствовала. — А что это за маленькие знаки, записанные под ним?
Она пожала плечами, и я обняла себя; мне до ужаса хотелось громко позвать Дженкса.
— Где он? — спросила я, задушив в себе желание забрать у нее амулет. Айви тоже выглядела беспомощной.
— Я не могу сказать, — Айви медленно обернулась вокруг себя, выражение ее лица было потерянным. — Я знаю, что они следят за нами.
Поджав губы, она свистнула.
Внизу, на стоянке, Трент оттолкнулся от машины. Я махнула, веля ему оставаться на месте, и он пнул камень, пройдя через стоянку, чтобы присесть и пощупать землю пальцами.
Мы с Айви напряглись, чтобы услышать хоть что-то, но даже насекомые не нарушали звук ветра в камнях. Мне это не нравилось. Если Дженкса забрали под землю, мы никогда его не найдем.
— Дженкс! — закричала я и развернулась на звук маленького упавшего камешка.
— Осторожно… — предупредила Айви, ее ладонь была на моей руке, и мы вместе пошли вперед по тропе, проложенной через небольшой хребет. Стоянка потерялась из виду.
Я медленно продвигалась вперед. Под солнцем было дискомфорно — жара испаряла пот прежде, чем он успевал смачивать кожу. В двадцати футах перед нами находилась другая часть поселения, угол стены был восстановлен почти по пояс. Слабое шевеление привлекло мое внимание, и я резко остановилась.
Там, на вершине стены, связанный по рукам и ногам и с собственной банданой, засунутой в рот, стоял Дженкс. Я не могла видеть его лица, но его быстрые движения говорили мне, что он в бешенстве. Пикси дергался и выкрикивал какие-то слова, но из-за расстояния и банданы у него во рту разобрать их было невозможно. Его крылья также не двигались. С него сыпалась черная пыльца. Он выглядел как жертва, и слова Айви о местных богах всплыли у меня в мыслях одновременно с изображением той птицы, держащей в клюве человека. Может, это был пикси.
— Сукины дети! — закричал Дженкс, вытащив, наконец, бандану изо рта. — Вы трусливые сукины дети! — проорал он снова, а потом неожиданно скатился со стены и с визгом за ней исчез.
— Дженкс! — закричала Айви, рванувшись вперед.