В этих условиях часть генералитета, осознавая надвигающийся крах Союза и коммунистической идеологии, стала искать возможности встроиться в новую политическую обстановку, сохранить свои привилегии, положение и благосостояние.
Именно в этот период стали отмечаться "'неформальные" встречи Ельцина с высшими военными чинами. Инициаторами их были в основном сами военные, которые видели в грубом, любящем выпить крутом Ельцине "близкого им по духу" человека, в отличие от "чуждых интеллигентиков" — Собчака, Сахарова, Станкевича, Яковлева.
Перед событиями августа 1991 года в армейской верхушке практически произошел раскол. Группа "советских" генералов, несмотря на занимаемые высшие должности, оказалась практически в меньшинстве и изоляции. Язов, Варенников, Ачалов, Макашов, Ахромеев были окружены и блокированы теми, кто уже "договорился" с новой "элитой". Это прежде всего командующий войсками связи Кобец, передававший Ельцину не только все перехваты разговоров Язова, Варенникова и Ахромеева, но даже организовавший доступ к сов.секретной аппаратуре связи американцев — для их дальнейшего радиоконтроля "гекачепистов". Среди самых видных "перебежчиков" были генералы Руцкой, Грачев, Лебедь, Самсонов, Громов, Шапошников, Столяров и многие другие.
Фактически своим приходом к власти в августе 1991 года Ельцин и был обязан перечисленным выше генералам, которые предали своих руководителей и переметнулись на сторону Ельцина.
Именно заговору генералов, а не "всенародному стоянию у "Белого дома", обязан Ельцин властью. В этом и отгадка "глупого и бескровного путча", как называла тогда те события пресса.
Поддержав Ельцина, генералитет резко обособился и получил невиданные ранее привилегии. Армейская верхушка разом избавилась от своей рабской зависимости от партии. Были ликвидированы политорганы, которые осуществляли этот контроль. А главное — генералитет получил никем не ограниченную и ничем не сдерживаемую возможность обогащаться. Уже через месяц своего командования Шапошников издал указ, разрешающий военнослужащим заниматься коммерческой деятельностью и распродавать "излишки" военного имущества. После чего начался буквально тайфун воровства и махинаций. Об объеме хищений говорит всего один факт. К августу 1991 года тогдашняя Советская Армия имела на базах хранения и в резерве стопроцентный комплект техники, вооружения и имущества. То есть целые "запасные" Вооруженные Силы из расчета 3-4 миллионов военнослужащих. К декабрю 1994 года, началу чеченской войны, по всем Вооруженным Силам с грехом пополам собирали технику и амуницию всего для одной армии, вводившейся в Чечню. И так толком не смогли собрать. Все было распродано, разворовано, спущено.