Я дрался с самураями. От Халхин-Гола до Порт-Артура (Авторов) - страница 156
Хотя будущая кампания ни для кого уже не была секретом, меры маскировки соблюдались очень строго. Помню, как к нам в штаб приехали незнакомые генералы, один из которых представился маршалом Василевский, — его только что назначили командовать войсками на Дальнем Востоке, и, чтобы не привлекать внимания японской разведки, маршал до самого начала войны с Японией проходил в генеральских погонах.
Главная ставка была сделана на стратегическую внезапность — ради этого решено было даже не проводить артподготовку. И нам действительно удалось захватить неприятеля врасплох — японцы полагали, что Красная Армия сможет начать наступательную операцию не раньше сентября, а мы ударили в начале августа: вечером 8-го числа, когда Молотов выступил по радио с объявлением войны Японии, наши войска уже стояли на берегах Амура и Уссури в полной боевой готовности, и в ту же ночь двинулись вперед.
На рассвете 9 августа я высадился на вражеский берег с разведбатом 361-й стрелковой дивизии 15-й армии — мы форсировали реку неподалеку от села Ленинское. Обеспечивали переправу катера Амурской военной флотилии; в первой волне наступления вместе с нами шли пограничники и моряки. Ни во время переправы, ни при высадке в Тунцзяне и Фуцзыне, ни на следующее утро мы не встретили серьезного сопротивления — японцы нас явно не ждали. Высадка главных сил также прошла почти беспрепятственно, и войска стремительно двинулись в глубь маньчжурской территории.
Серьезные бои на нашем направлении начались лишь три дня спустя, 12 августа, когда опомнившиеся японцы подтянули подкрепления и встретили нас в Цзямусах, где у них имелся мощный укрепрайон, — на его прорыв ушло несколько суток. А всего таких УРов у японцев было семнадцать.
Так что не стоит представлять Маньчжурскую операцию
легкой прогулкой. На самом деле, война шла всерьез, самураи сопротивлялись отчаянно, особенно в первую неделю боев: бойцы они были хорошо обученные, стойкие и дрались до последнего. Между прочим, и рассказы о японских смертниках, прикованных к пулеметам, — это не домыслы, не пустые слухи или фронтовые легенды, как утверждают некоторые горе-историки: я собственными глазами видел такого камикадзе в Цзямусах, уже мертвого. Другое дело, что приковывали как раз тех, кому японцы не особенно доверяли, что они до конца будут сражаться, и было их на нашем фронте не очень много — если верить рассказам американцев, им такие смертники встречались куда чаще.
Прорвав японскую оборону, наша дивизия продолжила наступление на Харбин. Большую помощь нам оказывали бронекатера, канонерские лодки и мониторы Амурской военной флотилии, высаживающие десанты по берегам Сунгари. В Харбин мы вошли 20 августа, но никакого сопротивления здесь уже не встретили — накануне город был освобожден небольшим воздушным десантом 1-го Дальневосточного фронта.