Наташа, с открытым аппаратом ожидавшая появления медведя, то ли от нервного напряжения, то ли от холода, начала дрожать. Она уже не верила, что в этом старом дереве лежит гималайский медведь. А если он там, то какой же это робкий и нерешительный зверь!
Потеряв надежду поднять медведя обычным приемом, Матвей решил залезть на дерево. Заглянув в берлогу, он напугает медведя, заставит его вылезти наружу. Соловьев уговаривал парня не делать этого: сучья у старого дерева крохкие, да и медведь может столкнуть, а упасть с такой высоты — верная смерть для человека. Напрасно убеждала его и Наташа воздержаться от отчаянной затеи. Спокойно улыбаясь, словно дело заключалось в том, чтобы достать несколько шишек, Матвей возразил: риск невелик, по деревьям лазят все ребятишки, бояться тут нечего. Кстати, у самого дупла отходит в сторону толстый сук, по которому можно удалиться от берлоги и пропустить мимо себя медведя.
— Я полезу, а вы уж тут не зевайте, — смеясь, сказал Матвей. — Надеюсь, Наташа, из винтовки стрелять умеете? Так вот, берите мой карабин и караульте на этом месте, а вам, Соловьев, придется зайти с другой стороны лиственницы.
Сняв с себя рюкзак и удостоверившись, что нож при нем, Матвей подошел к пихте, росшей рядом с лиственницей, и, не снимая кожаных рукавиц, ловко полез на дерево. Добравшись до вершины пихты, он обхватил ствол лиственницы и полез на него. Мягкие лосиные олочи не давали ногам скользить по шелушащейся коре. Скоро он достиг первой толстой ветки и, прислонившись к стволу, сел на нее, беспечно свесив ноги. Передохнув, начал осторожно подниматься выше. И по тому, как уменьшалась его фигура, Наташа поняла, насколько высоко он забрался. Ее сердце сжималось от страха за Матвея. И зачем только он полез!
Может быть, при других обстоятельствах молодой охотник действовал бы иначе, но внизу стояла Наташа. Он чувствовал ее взгляд, полный тревоги, и это чувство придавало ему уверенность и силу. Матвей достиг сука, выше которого в полутора метрах находилось черное отверстие берлоги. Из него в любую минуту могла показаться голова рассерженного медведя. Последний раз отдохнув, охотник встал, прошелся по суку, придерживаясь за тонкие прутья, свешивающиеся над головой. «Как бывалый матрос на рее», — мелькнуло в голове Наташи. Убедившись, что у него есть на случай путь к отступлению, он тихонько направился к берлоге. «А что, если медведь тоже пойдет по этой ветви и столкнет меня с дерева? — подумал Матвей. — Нет. Медведь должен торопиться слезть на землю, он боится человека, а я уступлю заранее ему дорогу».