Она увидела, как во Тьме что-то зашевелилось. Гигантское, массивное движение тела ужасающих размеров, в какой-то степени даже неприличного своим грубым напряжением, тела, которое было еще чернее, чем все, что его окружало. Затем появились звуки, дрожащие, невнятные, безумные звуки; и наконец сумасшедший смех, который затем превратился в жуткий вой и растаял.
Ветер, который раздвинул занавеси, подхватил Бренвен, растрепал ее волосы, заполнил уши свистом. Ветер нес ее назад, прочь от края Тьмы. В самом конце она услыхала глубокий, гулкий звук гонга… и снова очутилась в комнате, и на ней был надет красный бархатный халат. Огонь в камине погас, и только угли иногда поблескивали сквозь толстый слой пепла. Перед ней на полу камни лежали рунами вверх, хотя она была уверена, что положила их рунами вниз. Все еще пульсируя энергией, настолько сильной, что она угасала медленнее всех, один камень выделялся среди остальных: это была руна судьбы, и она была перевернута, что означало несчастье.
Бренвен не хотела признаться себе, что поняла это, но она поняла. Очень медленно она собрала камни. Сейчас они были холодными. Непослушными пальцами сложила их назад, в мягкий старый мешочек. Она чувствовала, что ее силы, чувства — все было совершенно исчерпано. Она включила весь свет в комнате и начала пить оставшееся в бокале шампанское, но затем передумала. Она позволила себе задуматься о том, что же она увидела, только после того, как у нее в руке оказалась дымящаяся чашка горячего кофе. В архетипической символике Добра и Зла она увидела Тьму, место, где обитает Зло. В этом не могло быть никакого сомнения. Она хотела узнать о Джейсоне и увидела Тьму; спросила о Джейсоне и увидела Зло.
Бренвен закрыла глаза, устало приняв все это. Она сама навлекла на себя это страшное знание. Камни сопротивлялись, она настаивала, и наконец она Увидела. Увидела что? После того как самые мрачные дни в Лланфарене остались позади, слово «зло» даже не приходило ей в голову. В обычном, ежедневном ходе событий Бренвен не хотела признавать реальность Зла; она предпочитала просто думать — что-то хорошо, а что-то хуже. Но на более глубоком уровне, в том месте ее души, где начинались сны, и символы приобретали свое значение, она знала, что Зло существует. И потому, что она ни минуты не сомневалась в том, что каждая душа свободна выбирать свой собственный путь, она знала, что Джейсон по собственной воле подверг себя опасности, которую она увидела. Эти невнятно бормочущие существа, которые обитали во Тьме, также попали туда под тяжестью своего собственного выбора; то же самое относилось и к громадной, неприлично шевелящейся массе, которая была слишком ужасна, чтобы ее назвать. Они приближались, приближались в поисках Джейсона. Они придут сюда в своих менее отвратительных, человеческих обличьях, но они все равно будут воплощением Зла, существами из Тьмы.