— Ортис ан арах! — выкрикнула она слова, всплывшие из древней памяти, и разжала пальцы.
Свет затопил комнату. Лампы в канделябрах засветились, огромные бревна, лежащие в камине, занялись и вспыхнули. Сверкающие электрические дуги танцевали между балками потолка, ослепительно отражаясь в стеклах световых люков.
Стоя в центре этой бури света, Бренвен опустила руки и скрестила их на груди, положив ладонь на плечо другой руки. Ее голова поникла, и волосы, как занавес, упали ей на лицо. В то время как она произносила про себя беззвучные слова благодарности, огни в канделябрах потускнели, искры, не принеся никакого вреда, упали на пол, а бревна в камине зашипели и погасли.
— Так! — Голос Орсона, как колокол прозвенел во внезапно установившейся тишине.
Бренвен подняла голову и, слегка тряхнув ею, отбросила волосы за спину. Она посмотрела на Орсона. Подобно остальным, он не стал надевать снова свой капюшон. Она медленно поворачивалась, вглядываясь в лица. Десять мужчин, две женщины. Никто не моложе ее, а некоторые значительно старше; несколько человек пользовались известностью, достаточной для того, чтобы их узнала половина населения страны.
Орсон подождал, пока она закончит рассматривать сидевших в кругу. Когда она снова встала лицом к нему, он сказал:
— Ты доказала, что действительно обладаешь силой особого рода. Теперь вопрос о том, что же нам делать с тобой?
— Научите меня большему, сделайте меня вашей ученицей.
Бренвен снова тряхнула головой. Она делала это, потому что нервничала, не сознавая, какое воздействие оказывал этот ее величественный жест на других. И точно так же она не сознавала, какое воздействие она оказывала на Орсона, который был знатоком женщин, а его подружка-блондинка уже надоела ему. Она сосредоточила на нем взгляд своих сине-зеленых глаз.
— Я сделаю все для вас, Великий Адепт, если только вы захотите научить меня. Все.
Демонстрация этой женщиной своей замечательной необузданной силы уже взволновала Орсона; сила всегда волновала его, и он никогда раньше не видел, чтобы такая сила сочеталась с физической красотой, которой она, несомненно, обладала. Сейчас, после того как она пообещала сделать для него все, если он согласится стать ее учителем, его охватил горячий спазм, который начался в паху и зажег все его тело. Он получит ее — она не будет убита. Но остальные Когносченти не должны знать о том, что он уже принял решение. Он сказал:
— Мы подумаем о том, можно ли сделать тебя ученицей. Но сначала ты должна удовлетворить нашу потребность в тайне. Ты пришла сюда одна?