Гвенни отвела взгляд и сказала:
— Доктор Уолдрон пришел, как только смог, ведь он был на операции.
— Это не ответ на мой вопрос, — возразила Шарлотта. — Записка была передана доктору Прайсу, как сказал мне посыльный, на пару часов раньше. Если бы он пришел сразу…
Гвенни двинулась к выходу.
— Жизнь приходит, жизнь уходит. Вы можете задавать сотни вопросов, но это не вернет умершую. Пусть душа ее покоится с миром.
Шарлотта смотрела вслед Гвенни, которая направилась к берегу, где в гавани были привязаны рыбачьи лодки. Она видела рыбаков в фуфайках, прислонившихся к стене пристани, видела море — мириады солнечных зайчиков, танцующих на его поверхности. Гвенни была по-своему права. Будет гораздо легче, если она смирится с мыслью, что Марджи отошла в мир иной. Возможно, незачем выяснять, можно ли было избежать этой трагедии, если она дала жизнь ребенку ценой другой жизни.
Спустя два дня поселок прощался с Марджи Ллойд. Траурный кортеж в скорбном молчании проследовал от дома покойной к приземистой церкви на берегу. Плакальщики стояли у могилы под палящим солнцем, а рыбаки пели хором о холмах Иерусалима, и их голоса, смешивающиеся с тихим ропотом волн, уносились ветром ввысь.
После похорон Шарлотта попыталась поговорить с Дэном, но не смогла, настолько он был раздавлен свалившимся на него горем. Кроме необходимых приготовлений к похоронам, в остальном он совершенно замкнулся в себе. Он никого не хотел видеть.
Шарлотта продолжала заботиться о дочке Марджи, а Дерина отреагировала на появление младенца в их доме с равнодушием и раздражением, направленным на Дэна:
— Это ведь его дочка! С какой стати вы будете о ней заботиться?
Шарлотта пыталась оправдать его, но Дерина стояла на своем:
— И другие женщины умирали во время родов, но их мужья сами обо всем заботились, а не просто сидели себе да угрюмо молчали, как Дэн.
— Его состояние нельзя назвать угрюмостью, — возразила Шарлотта. — Надеюсь, он вскоре оправится от потрясения, придет в себя.
— Ведь не оставит же он ребенка здесь навсегда?
Однако, когда в доме почти ежедневно стал появляться Марк, чтобы следить за развитием ребенка, Дерина стала меньше ворчать. Поскольку Гвенни пришлось отправиться на отдаленные от поселка фермы, чтобы принять роды трех женщин, она была не в силах помочь Шарлотте, и та осаждала Марка вопросами и строго придерживалась его советов, так что постепенно дело у нее наладилось и она стала меньше нервничать.
Однажды днем, когда ребенку было уже почти две недели, Дерина ушла к Салли, а к ним, как обычно, заглянул Марк.