Выглядел он просто потрясающе, но так, будто собирался принять участие в параде, а не в загоне скота, подумала Шелби, невольно сравнивая его наряд с поношенными джинсами и простыми рабочими рубахами ковбоев.
— Извините, мистер Мердок, но мисс Шелби поедет со мной, — послышался из-за спины голос Коди.
Шелби резко обернулась, удивленная фамильярной резкостью его ответа гостю, но, увидев, что он улыбается, удивилась еще больше.
— Что ж, Шелби, думаю, у нас все еще впереди. — Взгляд Ланса многозначительно скользнул от глаз девушки к ее груди и обратно. — Жаркий, потрескивающий в ночи костер, полная летняя луна над головами, убаюкивающие трели сверчков и глухое уханье сов… Звучит неплохо, а?
— Там видно будет, — мягко ответила Шелби, всем своим существом ощущая присутствие Коди.
Джейк подвел к ним двух лошадей с сидевшими на них гостями, и Шелби едва успела отвернуться, чтобы не рассмеяться. Эва Монтальво, светская львица из Нью-Йорка, которой стукнуло никак не меньше пятидесяти, была одета в ярко-желтый комбинезон с кожаной бахромой, сбегавшей по боковым швам рукавов, брюк и пересекавшей внушительный рельеф груди. Посреди ее белокурых кудряшек угнездилась белая ковбойская шляпа с жесткими полями, а на ногах красовались вычурные белые ковбойские сапоги с непомерно высокими каблуками.
Шелби так и уставилась на эту неуместно модную обувь, надеясь про себя, что у Эвы все же хватило здравого смысла положить в седельную сумку пару более подходящих к случаю башмаков.
— О, нам предстоит неплохо поразвлечься! — заявила та, ослепив Коди широкой улыбкой и взмахнув пару раз своими длинными, изрядно умащенными тушью ресницами.
Шелби оглянулась как раз вовремя, чтобы заметить ее кокетливый взгляд, брошенный управляющему ранчо, и ответную улыбку Коди. И снова отвернулась, подумав вдруг, что ей, должно быть, тоже стоило одеть что-нибудь более экстравагантное, чем простые джинсы и пеструю ковбойскую рубашку. Рубашку эту она нашла в магазине при ранчо, когда устраивала смотр его товарам, и буквально влюбилась в нее. Теперь же Шелби думала о своем гардеробе, полном роскошной одежды, которую она накупила перед самым отъездом из Сан-Франциско. Жажда приобретения новых вещей охватила ее тогда внезапно, и она отдалась ей целиком, стремясь хоть как-то притупить обрушившееся на нее горе и чувство одиночества. Но, несмотря на обилие нарядов, этим утром она пришла в ужас, поскольку обнаружила, что у нее нет сапог для верховой езды. Тогда она принялась лихорадочно рыться в вещах Кэти и в конце концов нашла то, что искала, — к счастью, у них с сестрой был один размер. Шелби так до сих пор и не нашла в себе силы взяться за разборку вещей Кэти, придумывая сама для себя массу отговорок и оправданий.