…Де Конель пребывал в ярости. Это была наша лучшая барка. Майор приказал повесить рулевого. Уже была перекинута веревка через ветвь ближайшего дерева, и лишь совместными уговорами офицеров и святых отцов удалось отстоять жизнь несчастного. Не берусь судить, насколько был виновен рулевой, но часть нашего пороха и зарядов для гаубиц была непоправимо утрачена. Как назло, река в этом месте оказалась чрезвычайно глубока. В воду были загнанны все, кто хоть как-то умел плавать…
… Зарево было заметно всю ночь. Мы утешали себя различными фантазиями, но неоспоримо было одно - огонь бушевал у самого берега озера принцессы Анны. За три дня мы ушли не так далеко, вынуждено задержавшись у злосчастной затонувшей барки. Майор де Конель решил не возвращаться и не высылать разведчиков. Жесткое, но оправданное решение. Чтобы ни случилось там, у недостроенного блокгауза, мы все равно уже опоздали…
…Здешние горы напоминают ад…
…К реке, называемой Беспачо, мы вышли в канун Дня всех святых, что было признано весьма добрым знаком. Стремительно холодало. По утрам у людей валил пар изо рта. Одеяла покрывались изморозью. Индейцы продолжают неотступно преследовать нас по обоим берегам реки. Открытых нападений не случалось, но несколько раз нашим канонирам приходилось пускать в ход гаубицу. Очевидно, прочищающая заросли картечь производила на дикарей должное впечатление. Наши разведчики доносили о следах крови, найденных на берегах. Индейцы ненадолго исчезали. Потом все начиналось снова. Ночами, невзирая на бдительность часовых, у нас исчезло уже три человека. Попытки вступить в переговоры, натыкались на упрямое нежелание краснокожих признать силу нашего оружия. Наши проводники и переводчики уверяли, что хаяда вообще не признают мирных переговоров. Это дьявольское племя не желало ни торговать, ни просто разговаривать с нами. Их вожди лишь угрожали…
…Три барки сгорели полностью. Часть припасов наши люди успели выгрузить под градом стрел, сыплющихся с противоположного берега. Солдаты непрерывно палили по зарослям. Бой был упорным, и, несмотря на то, что с нашей стороны был лишь один убитый и с десяток легкораненых, на поселенцев свирепость хаяда произвела гнетущее впечатление. Люди повеселели лишь когда рейнджеры приволокли в лагерь двух пленных, захваченных на нашем берегу. Оба хаяда были совсем юны. Возможно, они еще не достигли возраста воина. Но они были мужчинами и краснокожими, и де Конель приказал пленников незамедлительно повесить. Рейнджеры позаботились о том, чтобы казненных было видно издалека. Злобные завывания дикарей были подтверждением того, что доказательство нашей непреклонной решимости замечены и оценены.