В конце концов, служанка ушла. Истомившийся Аббас схватил бокал, услужливо наполненный Мухаммадейном, и залпом выпил. Потом снова налил и опрокинул в себя уже без всякого льда и содовой. В голове зашумело, Аббас немного приободрился, взял руку Сейиды и с оттенком грусти произнес:
— Как давно мы с тобой не виделись… Скажи, ты довольна своей жизнью, Сейида?
— Особенно жаловаться не приходится, как видишь…
— Пока что я вижу только прислугу! — пошутил Аббас.
— А больше у меня никого нет, — улыбнулась Сейида.
— Если я правильно понял, ты собираешься вернуться к Даляль?
— Конечно, не хотелось бы…
— Но ведь и одной жить не сладко, верно?
— Да, это не для меня.
— Зачем же тогда бросила своего Анвар-бея?
— Я его не бросила.
— Значит, он тебя?
— Тоже не совсем так… Видно, просто не судьба. — Сейида задумчиво откинулась на спинку дивана.
Этот жест показался Аббасу многозначительным. Он подсел к хозяйке и заключил ее в свои объятья. Сейида оттолкнула чересчур пылкого гостя и резко вскочила:
— Полегче на поворотах!
— Да что с тобой?
— Не распускай руки!
— Ну, не ломайся, Сейида, ты ведь знаешь, как я к тебе отношусь!
— Вот и веди себя прилично.
— Я что-то не пойму — ты настолько разбогатела? Тебе уже не нужны деньги?
— Когда понадобятся, я тебе сообщу.
Аббас не верил ушам. Он сделал еще одну попытку обнять ее, но опять получил отпор.
— Если хочешь поговорить со мной, сиди спокойно или уходи. Не вынуждай меня звать Мухаммадейна.
Пришлось Аббасу вернуться к своему креслу и утешаться виски, Время потекло тихо, размеренно, совсем по-домашнему…
— Ты права… Что толку в вечной суете? — философски заметил Аббас. Он дожевал орешки и спросил: — А поесть в этом доме найдется?
— Разумеется. Вместе и поужинаем… Мухаммадейн!
Вошел слуга.
— Приготовь ужин.
— Не забудь, я там тоже кое-что принес, — напомнил Аббас.
— Распорядись и этим, Мухаммадейн.
За ужином Аббас вернулся к разглагольствованиям о тщете жизни.
— Ей-богу, надоела мне эта суета. Хочется покоя, постоянства… — Сейида никак не откликалась, и Аббас резко переменил тему. — Надумал я кое-что переделать в типографии. Хочу построить новое здание, купить офсетную машину. От отца остался участок в переулке эль-Гамамиз.
— На все это потребуется много денег.
— Конечно, — небрежно отозвался Аббас. — Но пора расширяться. Одно министерство просвещения завалило заказами. Старые машины едва справляются.
— Я бы тебе не советовала затевать эту канитель.
— Ты-то что понимаешь в типографском деле?
— Просто я хорошо знаю тебя. Ты сроду ни в чем не разбирался.
— Может быть, когда-то это было и справедливо. Но теперь я уже не тот. Поумнел… кое-чему научился… полюбил свою работу.