Однажды Хамди и Кусар попросили, чтобы она привела своего сына — теперь уже можно отлучиться из дому, да и доктор сказал, что не нужно опасаться инфекции…
Сейида не выдержала, опустила голову и расплакалась.
— Нам за него нечего бояться — Аллах взял Габера к себе.
— Что же ты раньше молчала? — горестно воскликнула Кусер.
— Достаточно и того, что меня отсюда увезли с полицией. У соседок небось языки болят от пересудов.
Хамди подошел к Сейиде, ласково обнял ее за плечи.
— Разве ты должна отвечать за несовершенство мира? Все, что произошло с тобой в жизни, случилось не по твоей вине. Колючки не сеют, Сейида, однако земля полна ими…
— Спасибо, господин, — растроганно сказала Сейида. — Ты всегда меня понимал…
— Оставайся с нами, — неожиданно предложил Хамди.
— Я бы с радостью! Да только силы у меня уже не те. Стирать трудно…
— Я не об этом, Сейида, просто будешь жить с нами… как родственница.
— Мальчик так к тебе привязался! — добавила Кусар.
— Ни о чем другом я бы и не мечтала!
— Что же тебя останавливает?
— Не хочу быть вам в тягость.
— Еще что надумаешь?! — возмутился Хамди.
Из детской донесся слабый голос ребенка:
— Сейида! Поди сюда, Сейида!
Все трое вошли в комнату.
— Посиди со мной, Сейида. Что ты все с ними да с ними? — обиженно сказал мальчик.
— Почему ты зовешь ее, как свою подружку? — строго спросил отец.
— А как надо?
— Тетушка Сейида.
Сейида привлекла к себе мальчика.
— Зови меня, как тебе нравится, голубок!
— А почему у тебя в руках сумочка? Собираешься уходить?
— Мне пора возвращаться. Ты уже выздоровел.
— А здорового ты меня не любишь, Сейида? — огорчился мальчик.
— Больше, чем себя! — искренне ответила Сейида.
— Тогда не уходи! Я очень тебя прошу.
И Сейида осталась в доме Хамди-бея эс-Самадуни. Малыш не отходил от нее ни на шаг — так и бродил, словно тень, уцепившись за юбку. Вставал с ее именем и засыпал только на руках у Сейиды. Да и Кусар минуты без нее обойтись не могла — ведь Сейиде не привыкать к бесчисленным домашним хлопотам. Вставала она спозаранку, когда все еще спали. Правда, теперь никто ее не будил — Сейида сама чувствовала ответственность за все, что происходит в доме. Готовила завтрак, провожала Хамди на работу и шла за покупками. Теперь никто из торговцев не подшучивал, когда Сейида входила в лавку, — все относились к ней так, словно она родилась в семье эс-Самадуни. Она сидела за столом на месте покойной Фатьмы. И это было не просто жестом признательности со стороны благодарного семейства — Сейида стала настоящей хозяйкой дома.
Кусар жаловалась ей на мужа, когда он чем-нибудь ее расстраивал, и Сейида никогда не оставалась равнодушным слушателем — слишком хорошо она знала, к чему может привести разлад. Хамди молчаливо признавал ее право делать ему замечания и охотно прислушивался к советам Сейиды.