Угроз я всерьез не принимала, — продолжал читать прокурор, — ни на миг не допускала, что Ежи решится их исполнить. К тому же Мариан сказал, что на следующий день у него был с мужем серьезный разговор, из которого Заремба сделал вывод, что можно будет все мирно уладить».
— Это неправда. Между мной и Зарембой ни слова не было сказано о разводе. Он пришел ко мне и уверял, что между ним и Барбарой ничего нет, только бескорыстная дружба.
«Я так тяжело переживала трагический вечер двадцать восьмого сентября, что не могу о нем говорить. Чудовище, в котором нет ничего человеческого, вложило в мои руки револьвер, и я застрелила любимого человека. Я очень его любила. Я удивилась, когда Ежи раньше времени велел опустить занавес. Тогда я и почувствовала, что что-то случилось. А муж спокойно подошел к Мариану, который лежал на полу и умирал. Он проверял, хорошо ли я прицелилась, попала ли в сердце. У Ежи было спокойное и довольное лицо. Как у человека, который удачно подшутил над товарищем. Потом он выпрямился и ушел со сцены. Для меня, пан прокурор, нет никакого сомнения, кто подменил пулю в пистолете. Пусть это мой муж, вернее, бывший муж — я с чистой совестью обвиняю его в преступлении».
Прокурор прервал чтение и положил показания Барбары Павельской обратно в папку. Павельский сидел неподвижно, точно окаменелый. Лишь немного погодя он пришел в себя.
— Баська, все это сказала Баська, которую я так люблю?
— Как видите, легче подчас бывает войти в контакт с космонавтом, чем с человеком, с которым живешь под одной крышей. Но не в этом дело. Даже самый близкий человек убежден, что только вы могли совершить преступление. Что же говорить о милиции и прокуроре? Вы говорите о своей любви к жене, но это свидетельствует против вас еще сильнее, чем предположение пани Павельской о том, что поводом к преступлению было оскорбленное самолюбие. Могу зачитать и другие показания. Директора театра, актеров, рабочих сцены. Но сейчас не стоит терять времени. Разумеется, как будет составлено обвинительное заключение, вы сможете ознакомиться со всеми материалами по делу. Уверяю вас, для всех, кого я допросил, ваша роль в убийстве Зарембы сомнений не вызывает.
— Но я не убивал, — упрямо повторил Павельский.
— Ваши друзья, — сообщил прокурор, — обратились к адвокату Кравчику с просьбой выступить в качестве защитника. Это очень хороший адвокат. Не только знающий юрист, но и человек с огромным жизненным опытом. Вот доверенность на ведение дела, которую надо подписать. Советую согласиться с этим выбором. Уже на данном этапе следствия я не имею возражений против ваших свиданий с защитником. — С этими словами прокурор подсунул арестованному доверенность.