— Это сложный вопрос. Заремба всегда Зигмунту помогал. Без этого Висняку ни в нашем театре, ни в кино удержаться не удалось бы. Кто хотел иметь дело с Зарембой, должен был терпеть и Висняка. Не знаю, играла ли тут роль благодарность за помощь в театральной школе. Я и в этом сомневаюсь. Нельзя не видеть, что Мариан человек очень способный, а Висняк полная бездарность. Я скорей уж поверил бы, что это Заремба помогал Зигмунту. Во всяком случае, Мариан из кожи вон лез, чтобы выручить приятеля. Директор по горло был сыт беспрерывным шпионством и давно выставил бы Висняка из «Колизея», если б Заремба не пригрозил, что и он уйдет.
— Не думаете ли, что Висняк шантажировал Зарембу? Может, он что-то про него знал со студенческих лет или даже раньше?
— Сомневаюсь. Если б это был шантаж, Мариан боялся бы Висняка, а у меня такого впечатления не сложилось. Заремба прекрасно видел пороки дружка. Знал, что это интриган и доносчик. Помогал, но относился свысока, без уважения, иногда даже пренебрежительно. Не скрывал, что о нем думает. Смеялся, говоря, что Висняк в ложке воды его б утопил, да боится остаться без контрактов и без денег. Жертва шантажа так себя не ведет.
— Зачем же помогал ему, если знал, что это за человек?
— Чтоб на этот вопрос ответить, надо лучше знать Зарембу. Я могу лишь предполагать. Наверное, главную роль сыграю тщеславие молодого актера. Быстро пришли к нему успех и большие, на нашу мерку, деньги. Но ему было лестно иметь при себе человека, который целиком от него зависит. И не слугу, не лакея, а товарища, актера, внешне ему равного. Только из тщеславия он требовал дублера в кадрах, когда лица героя не видать и есть хотя бы небольшой риск. Другие прекрасно без этого обходились. Мариан был в какой-то мере звездой на нашем кинонебосклоне, и нравилось ему изо дня в день играть роль актера капризного и мнительного. Такого, про каких пишут в американских журналах. К тому же Заремба просто-таки обожал комплименты и похвалы. Висняк пресмыкался перед ним, переступая все рамки приличия.
— А за глаза строил ему пакости?
— Висняк бешено честолюбив и заносчив. Считает себя величайшим актером и убежден, что Заремба лишь благодаря своей ловкости и чьей-то поддержке забирал все главные роли. Что все режиссеры — это шайка идиотов, которые не сумели его, Висняка, оценить. Что вместо актера с выдающимися способностями выбрали посредственного, но зато во всем им послушного, исполняющего все их желания.
— А на самом деле каким киноактером был Заремба?
— Не знаю. С кино я никогда не сталкивался и Зарембу на съемках не видел. Впрочем, и в кино, и в театре актер должен придерживаться режиссерской концепции. У Висняка всегда были стычки с режиссерами. И не потому, что он их не слушал, а просто потому, что не мог понять, чего от него хотят, не умел перевоплотиться в героя пьесы. На сцене он выглядел как чурбан. Ну, и нельзя отрицать, что у Зарембы было огромное личное обаяние, которое располагало к нему не только женщин.