Каждый пехотный полк имел две трехфунтовые пушки. Канониры носили форму полка и подчинялись полковому пехотному начальству.
Орудия сопровождения петровской эпохи весили 20 пудов и перевозились парой лошадей. Каждая пехотная и драгунская рота имела свое знамя.
Знамя первой роты считалось полковым и было белым. 11вет остальных был по выбору полковника (чаще всего чер-иым). Срок службы знамен был пять лет, и они считались амуничными вещами, хотя потеря их уже тогда считалась позорной, и части могли быть лишаемы знамен по суду.
Вся конница была драгунской. Каждый драгунский полк также имел 2 трехфунтовые пушки, а также 20-фунтовую гаубицу весом менее 30 пудов.
Вооружение пехотинца составляли фузия (ружье) и шпага. Штык вставлялся в дуло, так что стрелять с примкнутым штыком было невозможно.
Гренадеры имели помимо всего две гренадные сумки (по одной шестифунтовой «Гренаде» в каждой).
Унтер-офицеры вместо ружей имели алебарды. Недостаток в ружьях вынудил Петра вновь взять на вооружение пехоты пики в 1707 году. Пикинеры одно время составляли более четвертой части всей пехоты. Служили они преимущественно для прикрытия артиллерии.
Драгуны имели ружье, пистолеты и палаш. Пехотинцы носили ружье на плече, а драгуны приторачивали ружье к седлу, ремней на ружьях в те времена не было.
Обмундирование состояло из длинного однобортного кафтана зеленого цвета, камзола, коротких штанов до колен, зеленых чулков и низких башмаков.
На время похода и во время несения караульной службы выдавались сапоги, а драгунам — ботфорты. Зимой надевалась епанча — род плаща. Со времен Петра и до начала XX века на протяжении двухсот лет зеленый цвет являлся традиционным цветом обмундирования русских войск.
Антон Керсновский утверждает, что довольствие солдат не оставляло желать лучшего. Ежедневная порция состояла из фунта мяса, двух фунтов хлеба, двух чарок вина и кварты пива (в то же время француз А.Журдье отмечал, что русский солдат «носит небольшую жестяную коробку; у него есть маленький флакон уксуса, несколько капель коего наливает он в воду, которую пьет. А когда попадается ему немного чеснока, он его съедает с мукою, замешанной на воде. Голод он переносит лучше любого другого, а когда выдают ему мясо, он такую щедрость рассматривает как награду». Фернан Бродель также отмечал, что армейские склады частенько бывали пусты, и тогда царь объявлял постный день — и все было в порядке).
Как свидетельствует «История русской армии», царь сам испытывал на себе в продолжение месяца солдатский паек, раньше чем утвердить его.