- Думаю, у Пима найдётся и что-нибудь безалкогольное. К этому я смогу тебя принудить?
- Только не слишком долго. А то папа будет злиться…
- Я обещал ему, что буду тебя беречь и защищать.
Гай устроился за столиком чуть в стороне от Гвейд и сотрудников префектуры, чьи извинения начали принимать уже довольно бурный характер. Невдалеке он заметил молчаливо сидевшего перед едва тронутым стаканом доктора Солариона.
- Ты хорошо знаешь доктора? – спросил он Тари.
- Не очень. Но лучше многих.
- Лучше?
- Он немного учил меня иностранным языкам. И медицине. Ты не смотри, что он такой сухарь. Доктор хороший человек. Петь любит…
- Петь? – меньше всего для Гая доктор ассоциировался с пением.
- Да. Правда, не советую тебе просить его это делать. У него нет ни голоса, ни слуха.
Соларион заметил проявленное к его персоне внимание, взял стакан и подошёл.
- Разрешите?
Гай кивнул.
- Вы говорили обо мне.
- У вас отменный слух, доктор.
- Не слышал. Догадался. Всё равно надо объясниться. Сейчас самое время. Вы наверняка что-то подозреваете. Спрашивайте.
- Я так понимаю, Аллий просил у вас защиты.
- Скорее поддержки. Да. Просил. Я отказал. Он был замешан в достаточно малоприятных вещах. Моя ошибка. Поддался эмоциям. Не думал, что так далеко зайдёт.
- Думаете, ваша поддержка спасла бы ему жизнь?
- Не знаю. Всё могло быть. Но без неё он умер.
- Он говорил вам, кого боится?
- Нет.
Гай внимательно посмотрел в его невозмутимое лицо, на котором двигались лишь пронзительные светло-карие глаза.
- И вы не догадываетесь, кто бы мог это быть?
- Он не называл имён.
- Но вы их и так знали?
Доктор промолчал.
- Вы знаете, и не хотите говорить, или не уверены, и не хотите говорить?
- Я иностранец. Хоть и живу здесь. И я не вмешиваюсь в дела закона.
- Но меня вы предостерегали?
- Я доктор. Мой долг не давать людям умирать. От собственной глупости тоже.
Тари обиженно фыркнула.
- Гай не глупый.
- Я не сказал «глупый». Глупости могут делать и умные люди. И делают. Часто.
- Вы полагаете то, что я делал глупостью? Всё это расследование?
- Не то. Как.
- Если вы могли расследовать лучше, почему не стали?
- Обещание. Дал себе обещание. Когда-то давно. Я больше не занимаюсь подобным. Я доктор. Только доктор. Я просто спасаю людей от болезней и смерти.
- Поимка убийцы, это ведь тоже в какой-то мере спасение жизни и здоровья его жертв, - заметила Тари, - хотя бы будущих.
Гаю показалось, что доктор смутился.
- Смерть Аллия – моя ошибка. Я надеялся, больше никто не пострадает. Ошибся. Но вы остались живы. Хотя и не благодаря мне…
- Мне показалось, или Гвейд действовала не совсем одна? – телеграфист пристально смотрел в глаза врачу.