— Еще бы! —
согласился он.
Ведь благодаря этому
дому они и познакомились, когда ему с Ваней было по двенадцать лет, а Лене и
того меньше.
Чуть больше восьми…
Как все-таки, хоть
это и банально звучит для будущего писателя — одно оправдание, пишущего на
исторические темы — быстро летит время!
В доме горело одно
окно.
Стас вопросительно
посмотрел на Лену.
— С тех пор, как ты
разрешил сделать этот дом гостиницей для паломников к могилке отца Тихона, он
почти никогда не бывает пуст, — объяснила она. — И, как я ни старалась, многое
в нем изменилось. Да ты сам все сейчас увидишь.
— А мы пойдем, даже
входить не будем! — добавил Ваня.
— Но надо же все-таки
предупредить, что хозяин приехал! — так и не в силах расстаться со Стасом,
умоляюще попросила Лена.
Но терпение Вани
иссякло окончательно.
— Это не КПП, в
смысле, не контрольно-пропускной пункт, вход сюда всем открыт! — уже
командирским голосом сказал он. — В крайнем случае, подумают, что он тоже паломник!
— Ну да, конечно, как
же — Викукся заждалась! — нахмурилась Лена.
— Я, между прочим,
тоже! — напомнил Ваня.
Лене только и
осталось, что горько вздохнуть.
Она тоже хорошо
понимала брата.
Незаметно от него она
быстро поцеловала Стаса в щеку и теперь уже под руку с братом, то и дело
оглядываясь, хотя, конечно, и не могла видеть своего любимого, пошла по самой
короткой дороге.
Стас проводил их
долгим — пока они не скрылись за поворотом — взглядом и вошел в дом.
Бросил на знакомую
вешалку вязаную шапочку.
Повесил куртку.
Огляделся…
В коридоре и на кухне
все оставалось почти по-прежнему.
Даже запахи были теми
же.
Зато в родительской
комнате…
Он даже не узнал ее,
открыв туда дверь.
В ней — не иначе, как
со всего села сюда собрали — стояло так, что почти не было прохода, не меньше
трех диванов и пяти старых деревенских кроватей.
На одной из них сидел
худощавый высокий мужчина, читавший книгу.
Увидев Стаса, он
встал, вежливо поздоровался и, заметив, что тот собирается пройти дальше,
сказал:
— Простите. Там —
комната хозяина дома, и ее, как мне сказала девушка в очках, которая меня сюда
вчера определила, разрешается занимать только, когда больше нигде нет места!
— А я и есть хозяин!
— улыбнулся Стас. — Бывший, конечно.