Мышцы рыбака тонки для тяжелых мельничных жерновов; плечи ремесленника —
слабы. Старик-ученый и прикрывающая руками свою наготу девушка, с которой
предусмотрительные глашатаи сбросили всю одежду, вообще не в счет. Остальные
тоже — либо стары, либо малосильны.
Подивившись тому, что грамматик, как ни в чем не бывало, с любопытством
осматривает макушки городских храмов, Эвбулид перевел глаза на торговца рабами,
коренастого перса с выкрашенной ярко-красной хенной бородкой. Шедший где-нибудь
по просторам Малой Азии в поисках дешевой добычи за римской армией или войском
понтийского царя Митридата, он кивал теперь в такт каждому слову глашатаев. Его
бегающие глазки выискивали в толпе возможных покупателей.
Долго ждать ему не пришлось.
На помост поднялись сразу несколько человек. Те, кто уже не раз покупал
рабов, тут же начали заставлять мужчин приседать и подпрыгивать, проверяли
крепость их шей, рук и ног. Заглядывали даже в рот. Другие изучали таблички на
шеях рабынь и стариков, спрашивали торговца, нет ли у них скрытых дефектов.
Особенно много мужчин толпилось около девушки, в некоторых Эвбулид
признал своих знакомых безденежных афинян.
— Клянусь Беллоной, — лебезил купец перед знатным гражданином,
облюбовавшим себе мудреца из Коммагены, — этот старик большой ученый! Он станет
прекрасным педагогом для твоего смышленого сына!
Афинянин хмуро возражал:
— Мне нет никакого дела до его знаний! Я должен знать, хватит ли у него
сил носить в школу книги и таблицы моего сына? Сможет ли он научить его ходить,
опустив глаза и уступая дорогу старшим? Не выпадет ли розга из его рук, если он
заметит моего сына на агоре, где можно услышать и увидеть неподобающие в его
возрасте вещи?
Он кивнул на вырывавшуюся из рук двух молодых афинян девушку.
Купец понимающе хихикнул и торжественно заявил:
— Клянусь в присутствии агораномов, что никаких дефектов, кроме старости,
за этим грамматиком не водится! Если в течение полугода ты обнаружишь у него
чахотку, камни в почках или другую болезнь, делающую раба непригодным к труду,
я немедленно возвращу тебе все полученные за него деньги!
— И сколько же ты просишь за него?
— Пять мин.
— Я покупаю!
Домашний раб покупателя тут же набросил на своего нового товарища по
жалкой судьбе короткий шерстяной хитон, оставив открытой правую часть груди,
связал ему за спину руки и повел с соматы.
К освободившемуся торговцу подковылял одноногий инвалид.
— А как ты ценишь свою пугливую лань? — показал он костылем на дрожащую
от холода девушку.
Торговец важно огладил красную бороду: