Руки его лихорадочно
задрожали. Изо всех сил он вытащил вершу на лед, приоткрыл крышку и тут же захлопнул
ее, увидев черную, не меньше своей головы, морду какого-то чудовища...
Что это – водяной?!
В уме вихрем
пронеслись все те недобрые слухи, которыми, как любой омут, славилась в округе
эта заводь.
Но Славко
давно уже забыл, что такое страх. Тут же придя в себя, он чуть приоткрыл
крышку, внимательней посмотрел под нее и засмеялся:
- Да это же
сом!
Но сом спит в
это время. Значит, налим? Но разве налимы бывают такими огромными? Да какая
разница – сом-налим! Главное – теперь веси целую неделю будет, что есть!
Боясь упустить
налима, который мог внезапно начать бороться за жизнь и, оказавшись на воле,
прыгнуть к спасительной воде, Славко оттащил вершу, как можно дальше от
проруби, почти на центр реки. Здесь он, дивясь ее тяжести, вытряхнул рыбину на
лед, и не успела та даже забиться, глуша, стукнул топориком по голове.
С минуту Славко
смотрел на налима, длина которого была чуть меньше его самого. А затем ноги его
сами пустились в пляс.
- Эге-ге-ей! –
радостно закричал он, поднимая с деревьев перепуганных ворон. –
Эге-ге-ге-е-ей!!!
Вдоволь наплясавшись,
Славко снова опустил вершу в воду и вернулся к своей добыче.
- Голова – на одну
уху, хвост с печёнкой – на другую! Остальное – нажарим, напарим, напечем! - с
восторгом прошептал он и озадаченно почесал себе затылок прямо через заячий
треух: - Только… как же я тебя такого до дома-то дотащу? А вот как!
Не долго думая,
Славко рванул с себя пояс, который хоть немного удерживал тепло, просунул его
под жабры рыбины и забросил ее себе через плечо на спину.
Мороз сразу пополз
под овчину, принялся леденить тело своими холодными, мокрыми пальцами, за
спиной дергался и двигал жабрами не до конца оглушенный налим… Но что было
Славке до этого, когда теперь вся душа его радовалась, пела, плясала!
С трудом различая в
посеребренной тьме куда идти, он вскарабкался на невысокий берег и вдруг замер,
увидев прямо перед собой, выросшую, словно из-под земли, долговязую фигуру
половца.
3
Одного не учел
осторожный хан…
- Жить хочешь? –
нещадно коверкая русские слова, шепотом спросила эта фигура.
- Да… - тоже шепотом,
машинально ответил Славко.
- Тогда – тс-сс!
Луна слегка осветила
плоское лицо степняка, прижимавшего палец к губам. Славко, едва увидев его,
сразу понял, что этот половец – из числа самых глупых.