- Ну, да. Чтоб поровну.
- Есть еще ферма Йоргенсона. - Хундертмаркс вытащил из кипы бумаг еще один плотный, но мятый лист. - Эта ферма стоит... Ну сколько, по-вашему, может стоить сдаваемая в аренду ферма с землей площадью в сто шестьдесят акров?
- Шестнадцать тысяч, - сказал Мартин.
Банкир фыркнул.
- Я восхищаюсь твоей отвагой, Мартин, - или назовем это оптимизмом, но ты сам прекрасно знаешь, как обстоят дела с такими фермами, особенно теперь, когда цены на пшеницу такие низкие. А эти жиды на Уолл-Стрит делают все, чтобы цена продолжала падать, и никто не знает, как низко она вообще опустится.
- Ну, хорошо, а во сколько оцениваете вы ее сами? - спросил Мартин кисло. - Но только по-честному?
- Вот это уже другой разговор. - Хундертмаркс поднял глаза к потолку. После небольшой паузы, продолжая рассматривать потолок из гофрированной жести, он сказал: - Ну, может быть, она этого и не стоит, и может, совет банка будет возражать... Но, из дружеского к вам расположения, - ну, и чтобы у вас была возможность оставаться на плаву, - думаю, можно сказать, что ферма Йоргенсона стоит... восемь тысяч. Залог на нее - шесть тысяч, так что вы за эти две бумаги можете получить наличными тысячу.
- Мартин, подумай хорошенько! - подал голос Гэс. - Он предлагает тысячу долларов за две фермы. А ведь еще даже урожай не собран...
- Заткнись! - оборвал его Мартин. - С каких это пор ты стал разбираться в этих делах?
- Что ж, могу вам сказать, что если вы найдете лучшие условия в другом месте - ради Бога, пожалуйста, обращайтесь туда, - сказал банкир. - Ваш отец был честным, богобоязненным человеком, и я ему доверял значительно больше, чем кому бы то ни было другому.
- Конечно. Благодаря ему вы разбогатели, - сказал Гэс. - Он вкалывал, и мы вкалываем, но ни он, ни мы от этого ничего не имеем!
- Ладно, мы согласны, - быстро проговорил Мартин.
- Мне бы не хотелось, чтобы у вас возникла какая-нибудь там неприязнь. - Банкир поигрывал золотой цепью карманных часов. - Хорошую репутацию нельзя купить за деньги, и вы хорошенько подумайте над этим. Потому что я и пальцем не пошевелю, чтобы помочь тем, кто готов кусать руку дающего.
- Мы согласны на ваши условия. Я привезу после обеда маму, чтобы она подписала необходимые бумаги.
- Хорошо, но учти, Мартин, тут еще масса бумаг, с которыми придется рано или поздно разбираться, - сказал банкир. - Я всегда делаю дела открыто, честно, порядочно. Живу я по чести, и дела делаю по чести.
- Я вам, конечно, признателен, но сегодня уже больше ничего обсуждать не могу. Мне сначала надо переварить то, что я сегодня проглотил.