А потом окуляры стереотрубы приблизили лицо одного из толкающих щиты.
И вот тут майор ощутил, как подкашиваются ноги.
Он отвел глаза от стереотрубы, крепко зажмурился и, надеясь, что ошибся, вновь посмотрел.
Лицо человека (?!), выглядывавшего из-за щита, было серо-зеленым, со свисающими, отслоившимися клочьями плоти, из-под которой виднелась кость и что-то сочилось.
И человек этот размеренно двигался вперед.
Александр обреченно повернул стереотрубу, разглядывая жутко скалящиеся мертвые рты, ввалившиеся, полузакрытые глаза, старые, почерневшие раны.
Вот одного «удавленника» с высунутым языком клюнула в бок пуля, но он только споткнулся и спустя мгновение поднялся вновь.
Долетевшие до него из траншей возгласы оповестили, что не один он понял, с кем им предстоит сразиться…
«Чертовы колдуны! Почему не предупредили?!» — была последняя внятная мысль.
Бойцам ОГВ в определенном смысле повезло. Будь на их месте, допустим, американцы, хорошо знакомые с фильмами ужасов, или, скажем, обычные русские парни, но только из другого времени и другого мира, они наверняка в панике бросились бы наутек.
Но сейчас позиции занимали бывшие пионеры и нынешние комсомольцы, не верившие по большей части ни в Бога, ни в черта. А слова вроде «зомби» и «некромант» так вообще были для них пустым набором звуков. (Самые продвинутые разве что сочли бы последнего какой-нибудь помесью некрофила и наркомана.)
Именно поэтому, даже сообразив, что за противник сейчас перед ними, советские воины растерялись, оробели, но не испугались в полном смысле слова. Они просто не знали, что оживших мертвецов следует очень бояться. И уж подавно не имели представления, что воинские уставы и обычаи этого мира прямо предписывают войску при нападении «неупокоенных» спасаться бегством, предоставляя магам делать свое дело.
После минутной растерянности и матерной брани по адресу этого мира и магов бойцы принялись с удвоенной силой палить по атакующим.
И побежало по траншеям оказавшееся спасительным слово «биороботы»: именно так объяснили для себя солдаты происходящее. И подступавший испуг пропал — хотя и «био», но все же роботы. То есть нечто все же сделанное людьми.
Солдатская смекалка подсказала, что того, кого нельзя убить как живого человека, можно испортить. Стрелки начали брать прицел пониже, стараясь перебить «роботам» ноги. Или наоборот — целились тщательнее, чтобы разнести башку, выглядывавшую из-за щита.
Снайперы как бешеные загоняли обоймы в магазины «драгуновок», и вот уже позади наступавших остались первые поверженные. Растоптанные ногами «товарищей», с перебитыми конечностями, они все еще шевелились, хотя и были уже неопасны.