Да и враг не дремал.
В лицо артиллеристам и пулеметчикам задул ветер, за минуту-другую превратившийся в настоящий ураган. Вихрь нес песок и пыль, забиваясь в глаза, мешая смотреть и стрелять. Оставалось лишь отступать…
И, запрыгивая на броню уцелевшего БМП, Макеев вдруг ощутил глубокую усталость и безразличие…
Последние сотни народа Волка втянулись в ущелье.
За ними валила беспорядочная толпа шаркаанов, одержимая то ли боевым безумием, то ли надеждой получить награду: по весу золота за хана, по двойному — за князя Сантора и Ильгиз… Но они нашли лишь смерть.
Тонко засвистели стрелы. Несколько шаркаанов с криком схватились за животы. Двое вылетели из седел. Еще раз просвистели стрелы, и нукеры с гиканьем помчались назад. Отстал лишь Кайяал. Он возился со своим оружием, бил закаленным до синевы кресалом о кремень, высекая искры. Наконец фитиль загорелся. И когда опомнившиеся шаркааны кинулись к нему, грохнул выстрел дудута и снес с седла самого главного из них. На какое-то мгновение все шаркааны замешкались возле своего главаря, а старик помчался за нукерами.
Ирвик и еще несколько всадников придержали коней, дождались Кайяала и под свист стрел, грохот копыт, крики опомнившегося врага ворвались в ущелье.
Ущелье извивалось, облегчая отступление. Нукеры Ирвика мчались к восточному выходу, ведя за собой шаркаанов, и только тогда, когда услышали предупреждающие крики людей, засевших за скалами, круто повернули коней вверх, вправо и влево, укрывшись от стрел, исчезли за гребнями скал.
Кто-то из врагов тревожно закричал, и все рванулись к восточному выходу, чтобы предупредить своих об опасности. Но не успели передние проскакать и ста саженей, как раздался грохот, сразу, заглушивший топот копыт и крики.
Пятьдесят килограммов самодельной взрывчатки, заложенной сержантом инженерных войск Советской армии Сергеем Радагаевым и двумя его помощниками — ефрейтором Николаем Бузовым и подмастерьем главного химика Октябрьска Сино Райдом, раздробили крепчайший камень, обрушивая вниз прочно, казалось, стоящую скалу.
Словно качнулась земля. Огромные камни, разрушая все, что попадалось на пути, полетели вниз, наглухо закрывая выход из ущелья, ломая ноги и хребты коням, снося одуревших от страха всадников с седел. Шаркааны в ужасе повернули назад и снова оказались под градом камней. Кони вставали на дыбы, их предсмертное ржание оглашало ущелье.
Грохот камнепадов тысячами множился в ущельях, и, чудилось, один этот звук способен повергнуть наземь какого угодно храброго бойца.
— Мрай! Мрай!!
Хонооу остановил своего коня и оглянулся на крик. Он увидел, как Ирвик, соскочив с коня, бросился к лежавшему на земле Мрай Долну. Осторожно платком вытер кровь с его лица и начал читать молитву. Еле заметная дрожь прошла по телу старика.