— Или мне это мерещится, или… — Сын внимательно рассматривал приближающийся Стригинский мост в трофейный бинокль.
Нет, к сожалению, не мерещилось — уровень воды в Оке держался метров на десять выше обычного. И это могло означать только одно — не выдержала старая, еще тридцатых годов постройки, плотина Горьковского водохранилища. А Чебоксарская ГЭС держит. Значит… значит, вся заречная часть Нижнего Новгорода просто утонула. Ну, пусть не десять, тут я несколько преувеличил, пусть восемь, да плюс сметающая все на своем пути волна… и этого достаточно. Еще одна Венеция.
И во всю образовавшуюся лужу, раскинувшуюся минимум на половину области, вылилось все, начиная от промышленных стоков до содержимого канализации двухмиллионника. Очистные сооружения были расположены ниже по течению, в Артемовских лугах, и от уровня Волги до отстойников — не больше пяти метров. Было… а сейчас нет.
Под мостом прошли свободно. Под следующим, железнодорожным, у поселка Окский, тоже. Но берега… Правый был, а вместо левого — болото с торчащими из него деревьями, сменяющееся болотом с многоэтажками Автозаводского района. Река текла на уровне вторых этажей, и при желании можно было причалить к подъездным козырькам.
— Заглянем? — предложил Андрей, махнув рукой.
— Не пройдем, там все проводами опутано.
— «Казанку» спустим и под мотором…
— Угу, и на полной скорости влетим в стоящий под водой автобус.
— Мы осторожно.
— А зачем?
— Посмотреть. Вдруг что-то полезное?
— Полезное? Тут вряд ли, все магазины затоплены, а вот в верхней части города поискать стоит. Но только после того, как сделаем основное дело, из-за которого и затеяна наша экспедиция.
— Понятно.
— Тогда вперед? — Сдвигаю рукоятку машинного телеграфа на самый полный.
А вот это дань традициям. Как и раструб переговорной трубы, уходящей вниз. Но черт возьми, приятно же услышать, как после мелодичного звона увеличиваются обороты, будто невидимые кочегары, получив команду, шустрее заработали лопатами у топок. Толкач рвется вперед, и ощущаешь себя не на старой галоше, а на мостике летящего в бой «Новика». Романтика!
Опять мост. Со стороны заречной части его называли Карповским, а сверху — Мызинским. Слева отражает купола в воде полузатопленная церковь. И кажется, что Господь посмотрел на это все, плюнул и отвернулся — сами, мол, заварили кашу, сами и расхлебывайте. А ему надоело вытаскивать наши задницы из всевозможных приключений, на эти задницы и найденных. Он устал. Выживайте, если сможете.
Мы смогли. Кто еще? Наверное, выжившие есть, так как высокий правый берег очищен от леса, и бревенчатая стена спускается к реке. Еще одно вольное княжество? Скорее всего. Там, где когда-то был парк «Швейцария», он же «имени Ленинского комсомола», деревьев почти нет, а на террасах склона разбиты огороды. Но испытывать гостеприимство больше не хочется. Хватит, попробовали уже.