— Внешне он все тот же, как и внутренне, к сожалению. Все та же ограниченность и уверенность в своей правоте.
— Когда я был юнцом, он меня не слишком жаловал.
— Он терпеть не мог всех моих приятелей.
— У тебя их было много?
— Немало…
Вэлери с улыбкой указала пальцем на следующую фотографию:
— Полюбуйся!
— Вот это да! Это я?
— Тогда тебя еще звали Беном.
— Откуда у тебя этот снимок?
— Он был у меня всегда. Я мало что захватила с собой, когда уезжала из Покипси, но его не забыла.
— Ты всегда хранила мою фотографию?
— Ты был частью моей юности, Бен Стилмен.
— Я очень тронут. Мне бы и в голову не пришло, что тебе захочется забрать меня с собой, пускай даже в виде фото.
— Если бы я позвала тебя уехать со мной, ты бы не согласился?
— Не знаю…
— Ты мечтал стать журналистом. Сам создал школьную газету, постоянно записывал все происходившее в книжечку. Помню, ты хотел взять у моего отца интервью о его ремесле, но он тебя спровадил.
— Я все это позабыл.
— Хочу тебе кое в чем признаться, — сказала Вэлери, подойдя к нему ближе. — Когда тебя звали Беном, ты был влюблен в меня сильнее, чем я в тебя. Теперь, когда я смотрю на тебя спящего, у меня впечатление, что все наоборот. Иногда я говорю себе, что ничего не выйдет, что я не та женщина, какую ты хотел, что этого брака не будет, что ты меня бросишь… Ты не представляешь, как мне грустно от этих мыслей.
Эндрю шагнул к ней и крепко обнял.
— Ошибаешься, ты именно та женщина, о которой я все время мечтал, даже больше, чем о том, чтобы стать журналистом. Неужели ты считаешь, что я ждал тебя все это время только для того, чтобы бросить?
— А ты хранил мою фотографию, Эндрю?
— Нет, я слишком разозлился на тебя за то, что ты сбежала из Покипси, не оставив адреса. Но твой облик остался у меня здесь. — Он указал на свой лоб. — Он там всегда. Это ты не представляешь, как сильно я тебя люблю.
Вэлери пригласила его в операционную. Эндрю с отвращением покосился на окровавленные тампоны на линолеуме, потом подошел к хирургической тележке с инструментами всевозможных размеров и форм.
— Могу представить, какие они острые! — пробормотал он.
— Как бритва, — подтвердила она.
Эндрю взял двумя пальцами самый длинный скальпель и взвесил его на руке.
— Смотри не поранься, — сказала Вэлери и осторожно забрала у него опасный предмет.
Эндрю обратил внимание на то, как ловко она обращается со скальпелем. Умело повернув инструмент указательным и большим пальцами, она вернула его на место.
— Идем. Эти штучки еще не прошли дезинфекцию.
Подведя его к раковине на выложенной плиткой стене, она локтем открыла кран, нажала ногой на педаль, набрала в ладонь мыльный раствор и вымыла руки Эндрю, а заодно и себе.