«Алло, алло, — забеспокоился он, — Аня, вы меня слышите?»
«Да, — пролепетала я. — Не знаю… это странно…»
«Странно было, когда вы законсервировали свои мозги, — сказал он слегка насмешливо. — Конечно, жаль, что они все это время не работали… но хотя бы сохранились неплохо… Итак?»
«Можно мне подумать?»
Он недовольно хмыкнул. Ждал, небось… думал, я… а не тут-то было.
«Что ж. Только думать вам осталось меньше недели. — Его голос звучал ровно и сухо, и я подумала, что, может быть, зря фантазирую. — Через неделю нужно представлять материалы для включения в программу — краткий реферат, сведения о докладчике… потом документы на визу и так далее».
«Я позвоню. Скажите мне телефон».
Он продиктовал телефон и попросил:
«Позвоните в любом случае, хорошо? И чем скорее, тем лучше».
Так он меня озадачил, и я, конечно, в тот же день поехала к маме, где хранились мои экономические труды. Я разобрала их, перечитала кое-что, расчувствовалась, вообразила себя на кафедре в Цюрихе. Еще всякое вообразила… Впрочем, всякое — отвергла с негодованием. Я любила Фила и не хотела ему изменять.
Решила — еду.
Выдержала день паузы. Надо признаться, с трудом.
Потом позвонила. Сердце стучало: вдруг что-то сорвется, вдруг что-нибудь изменилось или это он просто так пошутил… Предложение оставалось в силе. Я поговорила с Филом. Разговор вышел значительно проще, чем я думала; он ничего не имел против, был рад за меня, но при всем при том — я видела — его гораздо больше занимали свои проблемы. На следующий день я отвезла в банк то, что требовалось.
Ничего не сорвалось. Кроме…
За несколько дней до вылета Владимир Эдуардович позвонил — его звали Владимир Эдуардович, и он не предлагал мне называть его «Владимир» — и сообщил:
«Аня, вам придется лететь одной. Вышло так, что я не могу — а кого-то другого мы уже не успеем оформить».
Честно тебе скажу, моя реакция — разочарование или как это еще назвать — была сильнее, чем я могла бы себе представить.
«Что-то случилось?»
«Дела, — кратко объяснил он. — Ничего страшного».
«Жаль».
«Надеюсь, что вы искренни… Однако в связи с этим на вас ложится дополнительная нагрузка, так что нам нужно срочно увидеться. Прошу вас приехать ко мне через час».
Через час я была у него, и он подробно объяснил мне, что нужно сделать, с кем встретиться, что сказать и так далее. Потом он устроил мне экзамен, и я сдала его.
«Да-а, — сказал он тогда, — учились бы вы у меня на потоке, я бы вас не отпустил. Что ж. Лучше поздно, чем… Уверен, вы достойно представите наше банковское учреждение».
Он смотрел на меня с довольной ухмылкой, и я увидела, что никуда он не собирался лететь вообще. Все это было — так, проверкой. Мне вдруг стало легко и свободно с ним в его кабинете; я подмигнула ему и засмеялась от удовольствия.