«Вам чай или кофе?»
«Мне… чай, пожалуйста». — Я произнесла эту фразу с подчеркнуто представительской интонацией, какую постоянно слышала вокруг себя на протяжении трех суток симпозиума. И дежурно улыбнулась при этом.
Он хохотнул, коротко распорядился насчет чая.
«Владимир Эдуардович, — совершенно неожиданно для себя спросила я, — неужели в банке не нашлось никого для этой очень приятной и интересной поездки?»
Он покачал головой.
«Хороший вопрос. Ну, а если я скажу, что не нашлось?»
«Я не поверю».
«Тогда что вы хотите услышать?»
«Почему вы послали меня».
«Вы мне понравились».
«Хм».
«Не только как женщина. Я знал, что вы сможете это сделать».
«Откуда вы знаете, как я это сделала?»
«Знаю».
«Вы знаете все на свете, да?»
«Почти. Не забывайте, я был педагогом».
Я подумала, что он, верно, знает и про Гласснера. Я опять не знала, что сказать, но в это время принесли чай, и я получила возможность размешивать ложечкой сахар.
«Значит, понравилось?» — спросил он.
«Да, — сказала я, и меня понесло, — даже очень. Просто ужас как понравилось! Только, видите ли, я ничего не привезла с собой. Кроме этих бумаг, конечно. Ни себе, ни даже вам сувенира… Некогда было, понимаете».
Он посмотрел на меня сочувственно:
«Понимаю».
Мы опять помолчали.
«Я, наверно, должна написать отчет».
«Должна? — удивился он. — А вы что, не написали?»
«Не успела, — призналась я. — Честно говоря, я очень устала».
«А-а», — сказал он, как бы принимая это объяснение.
«Владимир Эдуардович, — сказала я, — тогда, на банкете, да и вообще до поездки, мне было легко и приятно с вами беседовать. А сейчас… конечно, тоже приятно, но совсем не легко. Я что-то должна сказать… или сделать… или вы что-то хотите сказать, но все откладываете…»
«Да, вы совершенно правы, — сказал он, — я хотел бы предложить вам работу в банке и все думаю — стоит или нет. Пытаюсь сопоставить вас сегодняшнюю с той… до поездки…»
Мне стало обидно.
«А вы не подумали, хочу ли я этого?»
«Почему же, — спокойно сказал он, — это уже следующий вопрос… Если я решу, что не стоит предлагать вам работу, то он отпадет сам собой. Разве не логично?»
Я улыбнулась — должно быть, кривовато.
«Давайте позанимаемся делом, — неожиданно предложил он. — Меня интересует…»
[3]
В общем, он расспросил о деталях. Следующие полчаса я отвечала на его вопросы и рассказывала вещи, которые — как было нами условлено — я не собиралась включать в письменный отчет.
«Да-а, — сказал он наконец, точно так же как тогда, после экзамена, — вы способная женщина… Откровенно говоря, постоянная работа в банке — не для вас. Вы стали бы украшением соответствующего департамента… но и только. Через год вы уже не смогли бы сделать то, что сделали сейчас».