— Слышишь? — спросил он. — Не свистит.
— Ага.
Она нашла наконец фонарик и пустила луч вверх. Темный свод, такой же, как и в начале пути, перемещался назад не быстрей человеческого шага. Двое переглянулись при свете фонарика.
— Сейчас глянем вперед, а там все то же, — сказал он. — Немножко не дотянули… километров пятьсот.
— Не каркай, — сказала она неуверенно. — Кто будет смотреть?
— А кто у нас впередсмотрящий?
— Не знаю. Давай вместе, а?
— Давай. По счету «три». Раз, два…
— Стой! — сказала она. — Давай договоримся так: если там рельсы, не хныкать. Может, пятьсот — а может, всего пять. Ты ж понимаешь, расчет не может быть точным ну прямо до сантиметра.
— Ага, — сказал он. — Будем смотреть?
— Ну. Раз, два… три!
Они посмотрели.
Рельсы уходили вперед, и конца им не было.
— Но мы же еще не остановились, — сказала она, чувствуя комок в горле и легкую нервную дрожь. — Вспомни: разве мы разогнались так уж быстро?
— А я думаю, — сказал он, — что за столько лет смазка в колесах могла и загустеть.
— И что?
— Ничего.
— Ты пессимист, — сказала она с неудовольствием и погасила фонарь.
— Опять экономия? — хмыкнул он.
— Просто я хочу в туалет. Подвинься.
Она использовала унитаз и уступила место товарищу. А чего я ждала, подумалось ей. Наверно, я ждала, что мы подъедем так, как поезда подъезжают к вокзалам. Тихонько подъедем, и — р-раз!
— Слушай-ка, — сказал Игорь в темноте. — А ведь там, в конце, должна стоять испанская вагонетка.
— Да, — с удивлением согласилась она. — Я как-то об этом не думала.
— Интересно, она такая же — или нет?
— Конечно, нет: на ней же двигатель, тормоз…
— Ну, я имел в виду, где ее сделали. К примеру, если бы я был Jefe, — предположил он, — я бы сделал ее на своих заводах; но он мог и сказать Сталину: сделай-ка мне заодно. Главное ведь все-таки не двигатель и тем более не тормоз, — добавил он внушительно, — главное в этом ходовая часть.
— Не знаю, — сказала Мария. — Он не успел рассказать мне об этом, а я сама не догадалась спросить. Я полностью сосредоточилась на расположении станций, так как это было гораздо важней.
— По-моему, мы едва не остановились, — сказал Игорь. — Зажги фонарь.
Мария включила фонарь.
Они посмотрели вперед, и у обоих дух захватило. Впереди, в черном пространстве над рельсами, громоздилось нечто. Оно было так велико, что полностью перекрывало собой туннель. Оно было похоже на пробку в туннеле. Они переглянулись и прочли друг у друга на лице единственную тревожную мысль: удастся ли пролезть между туннельной стеной и краями внезапной преграды.
Их вагонетка, такая маленькая в сравнении с тем, что ждало впереди, подъезжала все ближе. Фонарик Марии высвечивал в преграде какие-то будто неровности, и Игорь достал свой фонарик и присоединился лучом. Два луча проявили огромный портрет, в размер туннеля плывущий навстречу. Человек среднего возраста, лысоватый, по лицу склонный к полноте, смотрел на них взглядом цепким, требовательным и беспощадным.