— Я сожалею. Я старалась, я в самом деле…
Джеймс приложил палец к ее губам, умоляя замолчать.
— Я знаю, как тебе тяжело, но я делаю все, что в моей власти, чтобы мы вовремя успели к твоей матери. Но ты должна делать то, что я говорю.
Кларисса кивнула: в ее глазах стояли слезы, с которыми она боролась весь день.
— Иди. Оставайся внизу, пока я не приду за тобой.
Он повернулся и пошел на нос судна, как приказал ему старый капитан.
Кларисса осторожно спустилась вниз и, возвратившись в каюту, начала молиться.
За преодоление блокады Джеймс заплатил Макгэри втрое больше запрошенной суммы. Моряк отлично потрудился, особенно если учесть его возраст, а волнение, вызванное тем, что они едва не врезались в борт военного корабля, пошло Джеймсу на пользу. Он еще раз махнул рукой старому капитану и повернулся к Клариссе.
— Теперь поторопимся в «Золотую рыбку». Может быть, кто-нибудь захочет поделиться с нами новостью о появлении Петтибоуна — за хорошую цену, конечно.
Он повел ее по ветхому пирсу, где, как уверил Макгэри, их никто не увидит. Оглядев порт слева от них, Джеймс направился прямо. Пробравшись через какие-то узкие проходы, они вышли на главную дорогу.
— Сюда, — поторопил он Клариссу, поворачивая на угол улиц де ла Мер и Авр, где находилась таверна.
— Боюсь спросить, откуда вам известно это место, — устало сказала Кларисса, с недоверием рассматривая заведение.
«Коринфяне» много лет пользовались «Золотой рыбкой» как источником людских резервов. Постоянные посетители таверны: матросы, торговцы и люди, хорошо знакомые с преступным миром Франции, — часто оказывались очень полезными.
— Это долгая история. Но помни: ты согласилась делать то, что я скажу, и не задавать вопросов.
— Я жалею о своей выходке на судне, — сказала она, крепко держась за его руку, когда они переходили улицу.
Джеймс взглянул на Клариссу, и ему нестерпимо захотелось обнять ее.
— Никогда не жалей о том, что не скрывала своих чувств. Договорились?
— Договорились, — ответила она, а потом приняла равнодушный вид. — Заходим?
Джеймс широко распахнул дверь и придержал ее для Клариссы.
— Заходим.
В нос Джеймсу ударил запах рыбы, соленого воздуха и прокисшего сидра. Но если он перенес это стойко, Кларисса невольно зажмурилась.
— Ты привыкнешь, — уверил он ее и потянул за собой в таверну.
Джеймс не знал, как долго существовала «Золотая рыбка», но пребывал в твердой уверенности, что столетия. Грубые деревянные столы и табуретки казались такими же древними, как Макгэри и стойка вдоль западной стены помещения с низким потолком. Сидевшие ближе к двери матросы фальшивя горланили песню, и Джеймс решил поискать более спокойное место в задней части комнаты. Пока он пробирался через шумную толпу к свободному столику, Кларисса шла за ним, опустив голову.