Джеймсу следовало испытывать благодарность к туго набитым карманам этого человека. Но что-то заставляло Джеймса относиться критически к такой демонстрации богатства.
— Я надеюсь, мне выделят отдельное крыло, — насмешливо добавила Кларисса.
Джеймс тихо хмыкнул.
— Смеетесь надо мной?
— Возможно, — сказала Кларисса, поправляя свой галстук.
Карета замедлила ход и вскоре остановилась перед чудовищным портиком, который поддерживали греческие колонны. Не менее шести ливрейных лакеев выстроились, чтобы встретить прибывших.
— Джеймс, — пробормотала Кларисса, дотрагиваясь до волос. — Что, если… — Она замолчала и сложила руки на коленях. Ее трясло. Постепенно у нее все же расшатывались нервы.
Джеймс взял шляпу и надел. Он медлил, давая Клариссе время прийти в себя.
— Вы напишете этот портрет. Сколько себя помню, вы никогда не сдавались.
— Хм? — повернулась к нему Кларисса. — О нет. Меня нисколько не беспокоит предстоящая работа. — Ее рука снова непроизвольно тронула короткие пряди, она намотала их черный шелк на пальчик. — Нет. Меня беспокоит моя роль. Как вы думаете, я сойду за мужчину?
Джеймс думал над этим большую части дороги от порта. Кларисса безостановочно задавала ему вопросы, касающиеся мужчин, самые разные — от покроя брюк до поведения в присутствии женщин, — и все тщательно обсуждалось. Хотя Кларисса была старательной и смышленой ученицей, Джеймс не мог разглядеть в ней мужчину.
Однако если бравада чего-то стоит, у Клариссы был шанс на успех. По крайней мере он на это надеялся.
— Хорошо, сначала самое важное. Перестаньте теребить волосы, — начал он.
Она отдернула руку, словно обожглась.
— Так лучше?
Джеймс бросил критический взгляд на ее лицо и улыбнулся.
— Гораздо лучше. Теперь повторяйте за мной: «Чертов сын рябой шлюхи».
— Ну разве так уж необходимо использовать самые вульгарные…
— Повторите, — приказал Джеймс.
— Чертов сын рябой шлюхи! — выпалила Кларисса.
Джеймс хлопнул ее между лопатками, отчего она чуть было не вылетела со своего места.
— Похоже. Верю, что мы можем добиться успеха.
Она рассердилась, хотела отчитать его за такое обращение, но тут поняла, что произошло, и заулыбалась.
— Ода, конечно. Вы ведь так поздравляете друг друга, нанося удары.
Джеймс только крякнул.
— Именно так. Ну, вы готовы к вашему выходу, Сен-Мишель?
— Как никогда в жизни, — решительно сказала она, глядя на слуг, готовящихся встретить их.
Джеймс проследил за ее взглядом.
— В самом деле?
— Нисколько. Но какой смысл говорить вам, что я в ужасе. Идемте, нас ждут. — Она отодвинула задвижку и распахнула дверь кареты.