— Жаль, что нет пару, — сказал Фрол. — А то бы попарились, Кит! (Я с ужасом вспомнил, как однажды Фрол чуть не до смерти захлестал меня веником.)
К обеду мы уже были коротко знакомы с парикмахером, коком, радистом, библиотекарем, киномехаником и матросом, владевшим патефоном и пластинками, а к ужину чувствовали себя на «Каме» как дома.
* * *
Только что я видел во сне отца, маму, Стэллу и дядю Мираба. Мы все пришли к Антонине, и она радостно сообщила: «Вы знаете? Дедушке сделали операцию, он опять видит…» Но сна досмотреть не удалось. В ушах пронзительно засвистело, я проснулся, подпрыгнул, больно стукнулся обо что-то лбом и чуть было не вывалился из койки. Тут я вспомнил, что живу в матросской палубе, боцманские дудки свищут подъем и нужно немедленно вскочить, собрать постель, уложить койку, отнести ее наверх, в специальный ящик, именуемый «сеткой», одеться и бежать умываться.
С трудом выкарабкавшись из качающегося гамака, я шлепнулся на палубу, мигом натянул брюки и форменку, зашнуровал ботинки. Фрол уже скатал постельное белье, одеяло, подушку и койку в ровную, аккуратную колбаску. Искусство укладывать койку давалось мне с большим трудом. У меня обязательно что-нибудь торчало — то кончик подушки, то кусок одеяла, то конец простыни высовывался, словно заячье ухо.
Умывальная на «Каме» была большая, с десятками кранов, обильно выпускавших воду; толчеи не было, места хватало, и все успевали быстро помыться.
Умывшись, я побежал на камбуз. Кок с рыжими усами раздавал завтрак.
После завтрака меня позвал Фрол.
— Погляди-ка, — сказал он, перегибаясь через фальшборт, — «щука» с «дела» пришла.
Я увидел внизу подводную лодку. Она, как детеныш к киту, прильнула к высокому борту «Камы». Матрос, вооруженный кистью, начал замазывать на рубке «щуки» вписанную в красную звезду цифру «13».
— Знаешь, что это значит? — спросил Фрол.
— Нет. А что?
— Это значит, что они утопили тринадцать кораблей.
— А зачем же матрос замазывает «тринадцать»?
— Погоди, увидишь.
Оставив в неприкосновенности единицу, матрос вывел на месте тройки красивую, ровную цифру «4».
— Эй, дружок! — сложив ладони рупором, закричал Фрол любовавшемуся своей работой матросу. — Потопили?
Матрос задрал голову кверху и кивнул.
— Такого? — раздвинул Фрол над фальшбортом ладони.
Матрос замотал головой.
— Значит, такого? — раздвинул Фрол руки пошире.
Матрос опять замотал головой.
— Так, значит, эдакого? — закричал Фрол, раздвинув руки до отказа.
Матрос широко раздвинул руки, держа в одной руке ведро, в другой — кисть.
— Ого! — похвалил Фрол. — Тысяч на двенадцать.