О роли, которую сыграла в операции, Ирина-Инесса полиция так и не узнала. Захлебываясь от восторга, Иван рассказывал, как металась дамочка по адресам в поисках подельников. С каким растерянным лицом возвращалась домой. Как вздрогнула утром около булочной, услышав вопли мальчишек газетчиков:
— Ограбление на Монастырской предотвращено. Пристав Уточкин раскрыл заговор. Полтора десятка арестованных злодеев дают показания. Жертв нет, погибли лишь кони.
На следующий день, уставший от трудов праведных и свалившейся славы, Фрол Григорьевич отсчитывал Травкину сотенные ассигнации. Десять штук. По числу спасенных мешков. Щедрому жесту предшествовал отчаянный торг. Получив из первых рук информацию о сумме, на которую покушались злодеи, восемьсот тысяч рублей, Петр был тверд и непреклонен. Тысяча и ни копейки меньше, твердил как заведенный.
— Побойся Бога, — стонал пристав. Он полагал, пятьсот целковых — красная цена Пети Травкина.
— Не злите меня, господин Уточкин, иначе я затею репортерское расследование и город узнает имя настоящего героя. — Делиться славой приставу хотелось меньше чем деньгами. С тяжким вздохом он согласился. Тысяча, так тысяча.
— Не мучайтесь, Фрол Григорьевич, — пожалел бедолагу Петр. — Вы со всей Монастырской содрали мзду, я знаю. Сумма немалая. Не обеднеете.
Уточкин, не поленился, обошел и крупные и малые заведения. Везде предложил помощь и покровительство.
— На кого умыслили злодеи неведомо, — скучая глазами, говорил очередному «клиенту». — Но защита всякому нужна. Жаль, оклад невысок, а то бы я расстарался ради общей безопасности.
Оценив ситуацию, купцы радужных купюр не пожалели. Только самые верные претенденты на экс — толстосумы Рупилов и Ещенко, вручили по пять тысяч каждый.
— Знаешь и молчи, — благодушно велел пристав Петру. — Ребята мои жизнью рисковали.
— Никто не пострадал?
— Слава Господи, целы, соколики. Одному, правда, харю поцарапало, но это дело житейское, до свадьбы заживет.
Фрол Григорьевич потянулся к бутылке, наполнил до краев рюмку, опрокинул в рот.
— Умные черти, — продолжил рассказ. — Ох, и умные.
План ограбления был действительно хорош: первая группа «берет» деньги, незаметно передает второй и уводит погоню, если таковая случится, подальше от оврага. В случае задержания обвинить злоумышленников будет не в чем. Нет денег — нет улик — стало быть, нет и преступления. И мало ли кто, кого, где видел.
Тем же расчетом руководствовалась и вторая группы, в задачу которой входила доставка мешков к оврагу. Небольшая фора по времени позволяла сделать это, практически не рискуя. Дальше — тот же сюжет. Появись вдруг полиция, а предъявить то нечего. Нет денег — нет улик.