10 января, в 6 часов утра, в темноте уже строились колонны по четверо в ряд, мужчины и женщины, пожилые и молодые, с котомками. Вместо винтовок на плечах торчали лопаты и ломы. Мы, командиры взводов, проверили по спискам свои команды и двинулись в путь. Было холодно, сыпал снег. Колонна длинной пунктирной лентой медленно двигалась по дороге. Впереди ехало начальство в санях, нагруженных различным инструментом — ломами, кувалдами, железными клиньями, деревянными кольями. Шли долго, около часа, остановились возле оврага.
Бухно и Серкин начали размещать взводы на отдельные участки, помеченные кольями, ставили командирам взводов задачи.
Потехин и Минченко получили участки на ровном месте, а моему строительному взводу досталось начало лощины. На равнине нужно было отрыть противотанковый ров в полный профиль, а моему взводу и следующим за мной — углубить лощину так, чтобы восточная бровка имела уклон в 45°, а западная оставалась пологой, то есть построить эскарп — препятствие для танков. Вся линия обороны имела ломаную конфигурацию, и в местах изломов устраивались дзоты, пулеметные гнезда.
На участке работы расчистили снег, разбили участки на делянки и начали долбить промерзшую землю. Конечно же, никакими лопатами такую землю не возьмешь — в ход пошли ломы, стальные клинья, вгоняемые в землю кувалдами. Коллективный энтузиазм сменился индивидуальным отчаянием — шли часы, прошел день, а на участках работы остались даже не ямы, а лунки, выдолбленные ценой огромных усилий. Казалось, что скальные породы и то легче разрабатывать — они раскалывались и трескались, как чугун, а земля оставалась вязким твердым железом. Стало также ясно, что напрасно удалили снег со всей полосы разработки: грунт промерзнет еще глубже и до талой земли теперь не добраться.
Работали дотемна. У редких костров никто не грелся — и так было жарко. Домой возвращались колоннами, поддерживая видимость военных формирований, что обеспечивало некоторый порядок и дисциплину. Если утром повзводные колонны соревновались в песенном задоре, то теперь шли молча, на балагуров и шутников смотрели с укоризной, и те тоже серьезнели. Я помогал женщинам, когда они отдыхали, и мои ноги тоже заплетались в снегу дороги.
Дома, вяло поужинав, мы улеглись спать — было не до развлечений. Подружки не замедлили явиться к Наде, но старшая Глухова шикнула на них и выставила за дверь. Надя обиженно полезла на печь, а мать еще долго возилась, стараясь не шуметь, — ей надо было приготовить еду на утро. Следующий день повторился по своим результатам. Стало ясно, что в таких условиях мы ничего не сделаем, ничего не построим. Правда, там, где мужчины работали на устройстве дзотов и пулеметных ячеек, добрались до талой земли, и у них дело спорилось. Но как На всей трассе противотанкового рва и эскарпа добраться до талой земли? Грунт промерз почти на метр и по мере копки промерзал глубже. Пробовали разводить костры для оттаивания грунта, но где взять столько дров? Да и оттаивало не так глубоко, как хотелось бы.