Не соврал Олежек, его информация точна.
– А эти два… пристебая?
– А с ними я и не говорил. Пристебаи и есть. Как обычно, без денег, шакалье, во что угодно готовы вписаться. Чего с ними говорить!
Да нечего с ними говорить. Но мне придется. И нынче же вечером. На Ракова. Там будут люди проверенные, свои – переодетых ментов там просто не может оказаться.
– Вечером ты свободен?
– Я двое суток для тебя свободен, я же сказал.
– Спасибо, Серега. Тогда вечером – на Ракова.
– Еще не вечер… – напомнил Швед.
– Еще не вечер! – подхватил я с хрипотцой Высоцкого. – Домой!
– М-м… Домой?
– На Кораблестроителей! – уточнил я. У меня-то дома или печать на двери… или никакой печати, зато внутри засада. Мой дом перестал быть моей крепостью. И единственная крепость – квартира тезки-Сандры.
– Кто т-там?
– Я.
– К-кт-то «я»?
– Тезка! Это я, Саша! Открывай! Я с приятелем.
– С к-каким п-приятелем?
– Ну елки-палки! С хорошим приятелем! Ну?!
Что-то неладно. Вчера тезка-Сандра заикалась от холода.
А сегодня? В квартире тепло… Что-то неладно.
– Откроешь или нет? Или мы уходим! – пригрозил-то я в шутку. И ногами потопал в шутку – мол, слышишь: уходим.
И тут мне стало не до шуток.
– Уходите!!! В-вс-се ух-ходите! Я м-милицию выз-зову! Я ее уж-же выз-звала! Она сейчас с вам-м-ми р-разб-берется!
Неужели Арик, не к ночи будет помянут, наведался в мое отсутствие и накуролесил? Устроил сцену ревности, даже… избил. При этой мысли мне на секунду отказало собственное же «гуси летят…» и я легоньким гияку-цки вышиб дверь. Борюсика вчера приложили намного мощней, но отечественные двери, даже утепленные, похлипче будут, чем самый хлипкий Борюсик.
Я услышал «Ах!» и еле успел заметить, как тезка-Сандра метнулась в ванную, только край халата мелькнул. И заперлась. Я огляделся. Да-а-а, если здесь был Арик, то темпераментный он малый! В квартире все было перевернуто вверх дном, сервант разбит, книжный шкаф повален, книги россыпью, диван, кресла, вся мягкая мебель вспорота ножом… Не-е-ет, одному Арику за раз при всем желании, при всем темпераменте ТАК квартиру не разукрасить. Здесь, минимум, трое ариков постарались.
Швед остался на лестничной площадке, не переступив порог. Университетское образование!..
Ну, да мы университетов не кончали. Я прижался к двери ванной, прислушался: ни звука.
– Санечка… Сандрочка… Ну, что с тобой? Что здесь случилось? Открой, объясни. Мы сейчас вместе все решим, все уладим. Ты только не бойся. Не бойся, Санечка. Это же я. Я это. Неужели ты МЕНЯ боишься?
Открыла. И сразу бросилась, спряталась под мышку, как вчера в такси, залепетала абсолютно невнятно.