Спасение жизни друга Королевы Тьмы могло бы стрясти серьезные пожертвования. Если, конечно, она не решит утопить знахаря, чтобы он не проболтался о состоянии Морли или его местонахождении.
— Прошу прощения, — сказал безымянный толстяк. Никто нас не представил. Он протолкнулся вперед и плюхнул свой саквояж у изголовья кровати. Он начал осматривать то, что осталось от моего друга.
Я подозвал Белинду к окну. Используя большой и указательный палец левой руки, я измерил зазор перед тем, как закрыть окно.
— Как только он будет в состоянии перенести это, я хочу перевезти его к себе.
— На Фабричный спуск или Макунадо-стрит?
— Макунадо. Туда за ним никто не пожалует.
— Я бы лучше отправила его к себе за город.
Я не стал спорить. С Белиндой в этом нет никакого смысла. Она будет идти своей дорогой, даже если империи начнут рушиться вокруг нее. На этот раз, тем не менее, она могла оказаться права. У дома Контагью не было живущего там для служебной надобности Логхира, но он был настоящей крепостью. А условия и удобства были лучше.
— Может статься, пройдёт куча времени, пока он не придёт в форму для настолько дальнего переезда.
Я посещал логово Контагью при разных обстоятельствах. Там можно жить с удобствами. А ещё можно туда войти, и уже никто вас больше не увидит.
— Он никуда не поедет, покуда не готов, — сказала Белинда. Бледный палец, увенчанный длинным карминовым ногтем, постучал по подоконнику.
Я кивнул.
Там было пятно чего-то блестящего. Чего-то высыхавшего. Оно напомнило мне след от слизняка.
— Пришли мне фунт соли, — прошептал я.
Она девчонка, хотя и Белинда Контагью. Она не в курсе про соль и слизняков.
— Хорошо, — сказала она озадаченно.
Знахарь заявил:
— Я сделал все, что мог. Он не умрет, но к нормальному состоянию вернётся не скоро. Похоже, удары наносили проклятыми клинками.
Попахивало религией, и в этом не было никакого смысла. У Морли были враги, которые с удовольствием наделали бы в нём кучу дыр, если смогли бы при этом выйти сухими из воды. Они не были ни религиозными фанатиками, ни злодеями, упёртыми настолько, что покусятся не только на тело, но и на душу.
— Должно быть, женщина, — заключила Белинда. Мужчины не настолько мстительны.
— Не знаю, что у него происходило в жизни. Я встречаюсь с ним только в «Виноградной лозе» после представления. Ты же знаешь, в каком я положении.
— Я пробовала поговорить с Тинни. Хотела, чтобы ей было известно, что происходит.
Мне не понравился ее тон.
— Я была вежлива и почтительна, Гаррет. А она — нет.
Мне еще сильней не понравился ее тон. Тинни могла пострадать.