— Джослин, отдай птицу, — повторил Блейк.
— Нет, — заявила она, прижимая к себе клетку. — Меня бы больше устроило, если бы ты отдубасил Гарольда кочергой.
Гарольд потянул ее подбородок еще выше, грозя сломать шею, но она не сдавалась. Она молилась, чтобы Блейк не ждал от нее этого, чтобы понял, что это столкновение больше, чем из-за птицы. Это вопрос самоуважения и борьбы за свою правоту.
— Мне нужна эта птица, — прорычал Гарольд. — Отпусти ее, пока твой милый дружок не совершил глупость.
— Пусть заберет клетку, — спокойно повторил Блейк.
Что ж, ладно, она отдаст Гарольду клетку. И раскроит ему ею череп, если сможет.
— Зачем? — с трудом выдавила она, гадая, можно ли отдать Гарольду клетку, но как-нибудь спасти Перси.
— О, тут вопрос измены, — сказал ее муж с обманчивой небрежностью.
Измены? Джослин попыталась сглотнуть. Она услышала, что Блейк приближается. У нее возникло сильное подозрение, что чем спокойнее звучит его голос, тем опаснее он становится. Если Гарольд предатель…
Она поперхнулась желчью. Ее семья может навсегда погубить доброе имя Блейка. Ему никогда не получить место в Уайтхолле. Он пойдет на войну и погибнет. Именно этого опасается его мать.
Джослин запаниковала, гадая, будут ли винить Блейка меньше, если она отдаст клетку.
— Это вопрос выживания, — поправил Гарольд. — Твой благоверный слишком умен для собственной пользы, если вычислил роль этих птиц. — Он задрал ей подбородок еще выше. — Будь паинькой, и брат Антуанетты и его дружки останутся довольны, а власти ничего не узнают. Отдай мне птицу, Джослин, или я повешу все на твоего муженька, и тогда ему крышка.
Она уже готова была отдать ему клетку, но не смогла. За эти последние месяцы она изменилась. Наверное, это благодаря Блейку в ней появилась уверенность и что-то вроде внутреннего стержня. Не могла она позволить этому негодяю взять верх.
— Я не верю ворам и лжецам, Гарольд, — гордо заявила она, — поэтому, что бы ты ни сказал, это не заставит меня передумать.
Джослин понимала, что выводит Гарольда из себя, что ей не стоит рассчитывать на то, что какой-нибудь благородный рыцарь придет ей на выручку.
Но в этот раз на ее стороне был кое-кто сильный, кто верит в справедливость и честность. В этот раз она верила, что Блейк не назовет ее пустоголовой вертушкой, но поймет, что она права, и будет действовать соответственно. Даже если Гарольд предатель — тем более, если он предатель, — его надо остановить.
Она знала, когда Блейк оказался рядом, хоть и не видела его из той неуклюжей позы, в которой Гарольд держал ее. Она ощутила аромат его мыла и мужской запах. У нее был только один шанс отвлечь Гарольда, чтобы Блейк мог схватить его.