Мейя округлила глаза, ее сердце учащенно забилось.
— Что ты имеешь в виду? — От волнения к горлу подступил ком; она с трудом сглотнула. — Неужели ты хочешь, чтобы… чтобы… — Мейя снова сглотнула, когда увидела, как потемнели его глаза.
Джорджио принялся поглаживать ее руку, его движения были завораживающими и чувственными. От его прикосновений Мейя обмякла и ощутила возбуждение.
— Мы могли бы воспользоваться ситуацией, — вкрадчиво произнес он, нарушая напряженную тишину. — Почему бы нам не выяснить, связывает ли нас сегодня такая же страсть, как в ночь после свадьбы Луки и Бронте?
Меня попыталась высвободить руку, но его хватка оказалась стальной.
— Я… я на это не соглашалась. — Она изо всех сил старалась говорить спокойно и сдержанно. — Я думала, что мы просто будем притворяться… в общественных местах. Но не дома. Не тогда, когда останемся одни.
Джорджио нащупал пульс на ее запястье и стал медленно поглаживать руку женщины. Мейя понимала, что может легко забыть обо всем, что взращивала последние шесть месяцев: о независимости, уверенности в себе и иммунитете к ласкам Джорджио. Все, увы, осталось без изменений: стоило ему лишь взглянуть на нее, и ее тело охватывал трепет.
Джорджио притянул ее ближе, предоставляя возможность почувствовать его разгоряченное и возбужденное тело.
— Ты же знаешь, мы всегда теряем голову, когда остаемся наедине, — пробормотал он.
Мейя постаралась собрать воедино остатки благоразумия. Она была особенно уязвима сейчас, после того, как узнала о незапланированной беременности. Доктора не советовали ей заниматься сексом на ранних сроках — во избежание осложнений.
— Я не хочу спать с тобой, Джорджио, — отрезала Мейя со всей решимостью, на какую была способна.
— Ты и сама знаешь, что лжешь, — произнес он, обдавая ее лицо своим теплым дыханием, к которому примешивался аромат кофе. Палец Джорджио продолжал ласкать ее запястье.
— Я… я не лгу, — пролепетала она, с трудом сглотнув.
Выражение его лица стало сурово-язвительным, словно в кровь мужчины впрыснули яд.
— Герберт не одобрил бы секс с бывшим мужем? — усмехнулся он.
Мейя снова съежилась от осознания того, как глупо она поступила, сделав одинокого мужчину орудием мести Джорджио за его сексуальные подвиги.
— Говард, — процедила она сквозь зубы. — Его зовут Говард, и я не спала с ним.
Джорджио рассмеялся, продолжая ласкать ее запястье:
— Бедный Говард! Он наверняка не смог бы уснуть, окажись он с тобой в одной постели.
Мейя свирепо на него уставилась:
— А как насчет твоей модели, рекламирующей нижнее белье? Удалось ли тебе заснуть, пока ты был с ней?