Джорджио опустился на кровать рядом с ней, стараясь быть предельно осторожным, чтобы не навредить Мейе, и снова припал к ее губам в страстном поцелуе.
Их близость ограничилась взаимными ласками, после чего Джорджио поднялся и надел брюки.
— Куда ты идешь? — спросила Мейя.
— Я принесу тебе что-нибудь выпить и поесть, — сказал он, застегивая молнию. — После того как мы уехали от деда, прошло много времени. Ты должна подкрепиться.
«Его заботит только ребенок», — грустно подумала Мейя, повернулась к нему спиной и уставилась в стену. Нежно коснувшись рукой живота, она начала молиться, чтобы ребенок выжил.
Когда Джорджио вернулся в спальню с соком и едой на подносе, Мейя крепко спала. Она лежала, свернувшись калачиком и подложив руку под щеку. Темные пушистые ресницы резко контрастировали с ее платиновыми волосами.
Он осторожно поставил поднос на столик и присел на край кровати, решив понаблюдать за ней.
Порой Джорджио и сам не знал, как он относится к своей жене. Он никогда не намеревался влюбиться в нее или в какую-либо другую женщину. На протяжении большей части своей жизни Джорджио упорно трудился над тем, чтобы научиться держать эмоции под контролем. Он заставил себя отказаться от них из чувства самозащиты. Точно так же давным-давно он запретил себе испытать боль, когда увидел в кроватке мертвую сестренку. В детстве горе родителей напугало его. Маленький Джорджио постоянно думал только об одном: он сам, или кто-то из его братьев, или родители тоже могут неожиданно умереть. Он решил, что папа и мама нуждаются в нем, а потому он обязан быть сильным и поддерживать всех членов семьи. Кстати, именно этим ему пришлось заниматься напрямую, когда его отец попал в автомобильную аварию и впоследствии скончался. У Джорджио просто не было времени проявлять собственные чувства. Он должен был заниматься практическими делами: организовать пышные похороны, перерегистрировать все важные документы на свое имя и так далее. Он действовал автоматически. Собственно, всю свою жизнь он так поступал.
Эмоции пугали Джорджио. Уязвимость, которая свойственна каждому влюбленному человеку, безмерно его страшила.
Он видел, как Мейя, уступив своим эмоциям, полностью теряет контроль над собой. Его жена постоянно пребывала во власти чувств, металась и мучилась, вместо того чтобы действовать рационально.
Но такова была прежняя Мейя — женщина, которая понравилась ему с первого взгляда. Застенчивая, невинная, не очень уверенная в себе девочка, которая жаждала оказаться в кругу большой и заботливой семьи.