— Это все старая ведьма! — кричал он. — Эта старая аббатиса из Фэрхема дергала нас всех за веревочки! Окажись она только здесь, я бы вытряс из нее душу!
Он в бешенстве расхаживал по комнате, громко ругаясь и шлёпая веером по подушкам, но наконец остыл и сказал:
— Послушай, Анна, Дело, конечно, отвратительное, а эту старую ведьму стоило бы утопить в мешке, но что толку теперь роптать? У тебя отличный муж и ребенок, и ты счастлива, так что не позволяй появлению старой любви все тебе испортить.
Анна уставилась на полковника, как будто не понимала смысла его слов, но миссис Батлер стала уговаривать ее в том же духе, повторяя его слова и растолковывая их дочери.
— В конце концов, — закончила она, — сейчас ты уже не любишь Гарри.
— Не люблю?
— Господи, девочка, конечно, нет! — воскликнул полковник. — Иди домой к Билли Бою и забудь обо всем этом.
Совет Батлеров показался Анне невероятно жестоким. Отсутствие у них сочувствия к ней она не ожидала. По дороге домой она думала о том, что неужели во всей Калькутте не найдется ни единого человека, который сумел бы понять ее страдание.
Анне все время приходила на память одна фраза, сказанная матерью: «В конце концов, сейчас ты уже не любишь Гарри!»
Но она любила его! Она испытывала к нему такую же любовь, как и с самого начала. Как будто маятник качнулся назад, и она снова стала юной, какой была в Бате.
Во всем мире для нее существовал один лишь Гарри. Последующие дни она прожила как в лихорадке. Одна мысль о нем приводила ее в дрожь, вид его заставлял ее сгорать в тоске по нему, а если при ней упоминали его имя, сердце у нее начинало биться так часто, что она не могла произнести ни единого слова.
Не встретив сочувствия у матери, она поняла, что ей осталось довериться только Генриетте, вопреки своему прежнему решению. Получилось весьма удачно, поскольку к этому времени Аллан Грэхем познакомился с Гарри и пригласил его на обед, так же как и Теккереев. Генриетта изо всех сил старалась разрядить обстановку и на следующий день сказала Анне, что Гарри произвел на нее исключительно приятное впечатление.
— Могу представить, как ты себя чувствуешь, дорогая Анна. Думаю, я сошла бы с ума, разлучи кто-либо меня с Аланом. Но, конечно, сейчас это все уже в прошлом, и тебе следует думать о Ричмонде и о Билли Бое. Ты выглядишь очень напряженной, дорогая. Не позволяй заметить это Ричмонду.
Ричмонд лишь заметил, что она невероятно похорошела, и стал жалеть, что устраивает маскарад.
— Все должны тебя видеть, моя прелесть. Последнее время ты так изумительно выглядишь, что просто жаль даже на минуту прятать твое лицо за маской.