Посмотрев на реку несколько минут и дав отдохнуть верблюду, Рябов отправился дальше по направлению к церкви. И когда он уже начал думать, что где-то не там повернул, он увидел прямо перед собой, как и обещал тот араб, не слишком большое, но величественное строение, причем даже на вид сильно укрепленное. «На случай погромов» — сразу понял Александр.
Он спешился и наконец слез с животного, привязав его к столбу. Рядом мгновенно оказался мальчишка, которому Рябов сразу и без разговоров кинул мелкую монетку. Он знал, что это такой бизнес — эти мальчишки присматривали за чужими лошадьми и верблюдами, чтобы их никто не похитил. Причем если такому не заплатить или долго препираться — он скорее сам наведет воров, которые кишели здесь повсюду, на бесхозный «товар».
Зайдя в здание, он прошел мимо двух бородатых мужчин-привратников, которые столь цепко посмотрели на него, что он перекрестился, поняв, что они отсеивают чужаков, как и все в этом городе. И заодно стянул с себя куфью, открыв европейское лицо.
— I am Russian. — Просто сказал Рябов.
Они переглянулись и, не зная английского, но уловив смысл переспросили:
— Русси?
— Yes. Да. — И Рябов закивал.
Его пропустили и он зашел внутрь, сев на одну из истертых многими поколения прихожан лавку. Священник как раз читал что-то из Евангелия. Это-то Рябов мог понять, образованность позволяла. Прихожан было мало и многие косились на него. Видимо, многие знали друг друга в лицо и не могли понять кто он. Но не вставали с мест, а продолжали слушать проповедь.
Когда проповедь закончилась, Рябов, как и все местные перекрестился и обозначил поклон, после чего, немного выждав, поднялся на ноги и подошел к священнику, копошащемуся в бумагах у алтаря. Тот настороженно и выжидающе посмотрел на него. Пара прихожан задержалась после службы в храме, поглядывая на Александра. «На тот случай, если я хочу сделать что-то плохое в их церкви. Как же здесь все разделены и боятся друг друга. И все из-за веры. В нашей стране такого уже давно нет. Хочешь верить — ходи в храм своей веры… Ну только с партией могут быть проблемы, если партийный. Но ведь не так!». Вздохнул про себя капитан. Его коробило, что люди верующие в бога, могут так ненавидеть таких же верующих, у которых отличается от других только пара букв или важных людей в их священных книгах.
Отбросив посторонние мысли, Рябов поинтересовался у священника, внятно и громко:
— Do you speak English? I am Russian. I am escape from Soviet Union.
Прихожане продолжали следить за ним. Священник нахмурился и задумался. Рябов понял, что он подбирает слова. Значит, он не ошибся! Он знает английский язык!