Побежденный ухмыльнулся:
- Так уже и есть. Теперь, когда меня одолело... - проклятый эльф запнулся, встретившись глазами с Орландо - низшее существо, мне лучше не показываться дома.
- Стоп! - Нарвест, очевидно, осенила какая-то мысль. - Это случайно не твоих рук дело - нападения на соседние деревни?
- Я и сжег - не стал отпираться проклятый эльф. - А вы как всегда, подумали на орков. Здорово, а?
Нарвест сжала руку на рукояти меча, костяшки пальцев побелели. Эльфийка потянула клинок из ножен, но ее рука внезапно оказалась зажата словно в железных тисках.
- Не стоит пачкать свой славный меч об это... существо - прозвучал мелодичный голос Ломехира, капитана флагмана 'Утренней Звезды'.
Нарвест возмущенно посмотрела в ярко-зеленые глаза чернолесского эльфа.
- Но он напал на наше селение!
- И за это Проклятый получит давно заслуженную кару. Творить зло и приписывать его другим... - для этого надо очень низко пасть, стать слугой мрака - кивнул Ломехир и повернулся к Орландо Блуму:
- Босс, надо допросить пленного, выяснить, где находится их логовище. Вы мне позволите начать расспросы?
- Попробуйте - с сомнением сказал Блум - Только вряд ли он расскажет что-то важное даже под пыткой.
- А кто тут говорит про такую тривиальность? - Ломехир удивленно приподнял брови, улыбнулся Нарвест. - Мы применим один древний способ... - прекрасноликая Нарвест, вас не затруднит помочь?
- С удовольствием - улыбнулась девушка - А что требуется?
Ломехир присел рядом с лежащим пленником и простер руки над грудью Проклятого.
Без слов поняв эльфа, Нарвест села напротив Ломехира и тихо положила свои ладони на ладони капитана 'Утренней Звезды'.
Теперь их ладошки находились точно над сердцем Проклятого эльфа.
И тут эльф с эльфийкой запели песню на странном языке. Он был похож и на квенья, и на синдарин, но казался куда более древним. Как ни вслушивался Орландо Блум в странный речитатив песни, но многое для него так и оставалось неясным.
Эллери эйхэ оудэвен,
Немэраль алер вэнэйаль
Дэмму баудэ феусиэль
Риэсуэль сэрэдаль коуорэль...
- звучала песня. Проклятый эльф погрузился в сон. Из-под его опущенных век выкатилась одинокая слеза.
Заметив, что Проклятый плачет, эльфы-заклинатели явно прибодрились и продолжили петь странную, чуть диковатую песнь, которую пели, наверное еще Первые эльфы, в дни, когда впервые увидели новый мир и давали имена всему, на что падал взгляд.
Ойэсури пэсароуэль
Рас сэрдуэль пахэ
Румэйэ бусэрумэль...
- продолжали петь эльфы.