Закончив с перебранкой по телефону, Роджер пошел обслуживать пожилую даму, стоявшую у прилавка, которая принесла для проверки целый бумажный пакет ламп. Она доставала их одну за другой и выкладывала на прилавок. Каждая лампа была обернута газетой.
Спустившись с лампами вниз, он на скорую руку проверил их и вернулся.
— Лампы исправные, — сказал он старушке. — Это что-то другое. Приносите телевизор.
— Но он такой большой, — ужаснулась пожилая дама. — Самой мне его не дотащить.
От старушки он отделался не скоро. Когда, наконец, выдалась минутка перерыва, он увидел, что миссис Уотсон, Чик и Лиз Боннеры, Вирджиния, его сын Грегг, мальчишки Боннеры и колли покидают магазин. Они были уже почти у выхода. Собака стояла на старте. Роджер почувствовал себя никому не нужным.
— До свидания, — сказала ему Вирджиния.
И все они, каждый на свой манер, попрощались с ним. Чик Боннер разглагольствовал на какую-то тему: он разглядывал потолок магазина, измерял шагами ширину дверного проема, потом вышел на улицу и стал рассматривать окна.
«Что он, черт возьми, замышляет? — недоумевал Роджер — Что там еще у него на уме? Что еще?»
Когда все удалились, к нему подошел Пит.
— Твои друзья?
Он объяснил:
— Их дети в той же школе, что и Грегг.
— Ничего дамочка. Вид у нее очень даже… как это… цветущий. Да ведь?
Роджер кивнул, совсем упав духом.
— Олсен не звонил? — спросил Пит.
— Нет.
— Пора бы уже и появиться. Будет сегодня до полуночи телевизоры развозить.
Пит отошел к телефону и протянул руку к трубке.
Роджер за прилавком принялся разбирать бирки. Руки двигались машинально. Значит, звонила, думал он. После того как узнала, что он заходил. Это что-нибудь означает? Если да, то что? И что вообще может скрываться за «знаками»? — гадал он. И как это узнать?
Наверняка никогда не узнаешь. До самого смертного часа. А может, и тогда не будешь уверен. Все мы тут пытаемся во что-то проникнуть, строим догадки, вычисляем. Стараемся, как можем.
Послышался какой-то шум, и Роджер поднял глаза.
В магазин ворвалась Лиз Боннер. Она проскользнула к прилавку и встала перед ним — в мгновение ока оказалась прямехонько напротив него, дюйм в дюйм, смуглое, живое существо с веселыми глазами, в длинной юбке. Его руки машинально продолжали перебирать бирки. Он был так изумлен, что не мог остановиться. Как у заведенного робота под стеклянным колпаком, руки его поднимались и опускались, пальцы хватали следующую по порядку бирку и подносили к отверстию проволоку. Но он хотя бы мог не смотреть на то, что делает: взгляд его был устремлен на Лиз. Он совсем потерял самообладание, был так беспомощен, что подумал: «Слава богу, хоть этим могу себя занять».