— Брент, Розалин не глупая и не сумасшедшая, она глухая. Я хочу, чтобы ты позволил мне научить ее общаться.
Ее слова ошеломили графа, Кэролайн прочла это в его глазах. Потом он прищурился и стал неспешно приближаться к ней.
— Если она не может ни говорить, ни слышать, Кэролайн, — подозрительно спросил он, — как ты намереваешься добиться этого?
Ее лицо посуровело.
— Она может научиться понимать связь между предметами, формулировать слова, шевеля губами, использовать жесты, чтобы передать их значение. Может научиться писать. Надо думать, возможностей много.
Брент молчал. Тогда Кэролайн поднялась, взяла в руки его широкую теплую ладонь и нежно сжала ее.
— Я думаю, что Розалин такая же сообразительная, как любой другой ребенок в ее возрасте, — с чувством сказала она. — И если ты позволишь ей вести себя, как раньше, то есть будешь только кормить, одевать и позволять бегать без присмотра, то окажешь ей медвежью услугу. Она чудесная девочка и заслуживает лучшей жизни.
Брент долго смотрел на нее. Потом он медленно поднял ее руку к губам и принялся мучительно неспешно целовать тыльную часть запястья. Ее колени подогнулись, а дыхание участилось. Кэролайн попыталась вырваться, но граф не позволил. Уголки его рта приподнялись в улыбке.
— Ты сделаешь это для нас, малышка? — тихо спросил он.
Его интимность завораживала ее.
— Я сделаю это для Розалин.
Брент продолжал смотреть на жену, сжимая ее ладонь, и глаза его зеленели от силы чувств. Потом он наклонился к Кэролайн и легонько коснулся губами ее виска. Нежность, помноженная на внезапность прикосновения мужа, лишила Кэролайн сил.
— Если твоя идея сработает, — поцелуй Брента был легким, как перышко, — я должен буду отблагодарить тебя, — снова поцелуй, — лично, — опять поцелуй, — и по всем правилам.
Он провел языком по ее щеке, поднялся к уху и принялся нежно покусывать мочку.
Кэролайн вздрогнула и инстинктивно подалась ближе, забыв обо всем, кроме его губ на своей коже.
Потом Брент властно овладел ее губами в поцелуе, в котором не было и намека на страсть, — только нежность и теплота. Спустя несколько секунд он поднял голову и заглянул ей в глаза.
— И еще кое-что, Кэролайн, — прошептал он.
Она остановила на муже затуманенный взгляд.
Брент усмехнулся и обхватил ее лицо ладонями.
— Розалин не цветок. Никаких экспериментов над ней без моего одобрения, хорошо?
Кэролайн кивнула и закрыла глаза, ожидая снова ощутить его губы. Напрасно, ибо в тот же миг Брент отпустил ее пылающие щеки и быстро пошел к двери кабинета.
— Увидимся за ужином, Кэролайн, и надень что-нибудь другое, — небрежно посоветовал он. — Розовый цвет — для блондинок.