– Молчу, молчу!.. Сразу видно, что вы просто соз-да-ны... – некоторые слова он произносил нараспев, сладко помурлыкивая при этом, и глаза у него делались масленые. – Соз-да-ны друг для дру-га! Лилечка, можно руку?! Какая теплая ладошка, божественно! А я Альберт. Как Эйнштейн, только чуть гениальнее...
Гениальный Альберт росточком не вышел, зато красотой выделялся даже на фоне ранних отдыхающих. Каблуки его «казаков» с серебряными нашлепками могли бы поспорить высотой с каблуками Лилиных сапожек. Дизайнерские черные джинсы были пижону явно узковаты. Черная куртка из мягкой кожи выглядела очень дорогой, как и хронометр на волосатом запястье. Тем смешней казались рубашка в зебровую полоску и ярко-лимонный шелковый платок, свободным узлом повязанный вокруг шеи – по моде семидесятых годов. В молодости так же повязывал шейный платок Лилин отец, если судить по сохранившейся фотографии дурного качества. Одеколон у Шустова был оголтелый, а речь казалась нарочито приукрашенной. Усики и эспаньолка выделялись на зимнем, бледном лице, словно нарисованные.
«Фломастерный», – подумала про Альберта Лиля. Несмотря на донжуанские замашки, на попугайские дорогие шмотки и попугайские фразочки нового знакомого, он ей понравился. Лицо у него было хорошее. Некрасивое, умное, печальное лицо.
– Вы как здесь? Впрочем, что за вопрос?! Весна, море, и все такое!..
– Нет, старик! – рассмеялся Дубов, а Лиля нетерпеливо поежилась. Она не хотела, чтобы Дубов говорил. Но одернуть его не могла. – Мы тут проездом, по делам. Вот только позавтракаем. И сразу на автобус. Едем в Лучегорск.
– Серьезно?! – Альберт чуть не подпрыгнул на месте. – Значит, нам по пути! У меня ведь тоже в этом самом Горске дела, дела. Странно быть странником. Лучегорск, Солнцедар, Анапа, в общем – бормотуха! А помнишь, Гришака, как мы... Впрочем, тсс! В обществе прекрасной дамы не решаюсь приводить подробности. А дама, воистину...
– Альберт, нам помощь нужна, – прервал его излияния Дубов.
– Всегда готов, родной! Денег дать или собачку передержать?
– Все шутишь?
– На том стоим. Доедайте свое месиво и пошли на автобус. По дороге расскажете, что у вас стряслось.
– Чудной какой, – пробормотала Лиля, когда Альберт отгарцевал от них на приличное расстояние. Он все время словно спешил: сидя – ерзал, стоя – переминался с ноги на ногу, прищелкивал пальцами, прикуривал и тут же бросал сигареты. – Дерганый. Где ты с ним познакомился? Вы друзья?
– Знакомые, – уклончиво ответил Дубов.
– А где познакомились?
– В бане, – ляпнул Дубов и зажмурился, как нашкодивший кот. Но Лиля не стала бить его газетой, а только вздохнула и укоризненно покачала головой, как делала, бывало, если Егорушка проливал молоко.