Видимо, мне следовало прикрепить свой номер телефона к белью и кинуть его на сцену во время их следующего выступления.
Мысль об этом заставила меня рассмеяться. Он, наверное, увидев простой белый хлопок, отправит его сразу в мусор.
Джей пошевелился.
Он попытался что-то сказать, но у него не получилось.
— Что такое, Джей?
Я пыталась говаривать спокойно.
— Мне плохо!
Ох! Я остановила машину и, потянувшись вперед, открыла ему дверь, успев как раз вовремя.
После этого нам пришлось остановиться еще раз.
Бедный Джей.
Я погладила его по спине, он закрыл дверь и прислонился к ней всем телом. Я больше ничего не могла сделать. Он застонал, когда мы въехали на территорию его района.
— Все в порядке, — произнесла я.
— Нет, не в порядке. Я не хочу стать таким, как был Дедушка Лен.
Его хныканье превратилось в страдальческий стон.
— Как кто? Что ты имеешь в виду?
Он ничего не ответил.
Джена стояла у обочины, скрестив руки на груди.
Не хотела бы я быть Джеем завтра утром по очень многим причинам. Джена была готом и не любила слушать всякую чушь.
Она и я довели Джея до постели, не разбудив его родителей, а потом она отвезла меня домой.
— Что должно было случиться, чтобы он так напился? — спросила она, нахмурив брови.
— Вечеринка немного сошла с рельсов.
— Подожди… эта та вечеринка, на озере? Хм, даже я слышала о ней.
— Это было реальное безумие.
Мы помолчали несколько минут.
— Кто такой Дедушка Лен? — спросила я.
— Хм… он упоминал его имя? Так… отец нашей матери. Жестокий алкоголик. По словам матери, хотя… на трезвую он был отличным человеком. Мать была без ума от него. Как, впрочем, и все остальные. Но стоило ему выпить, и он превращался в монстра. Он обидел множество людей, много лет мучился и, в конце концов, не выдержал.
Глава 6
Прочь из темных дней
Когда я глотнула какао, в девять утра следующего дня, на балконе уже было душно и жарко. Ветра не было, но до меня доносился запах коровьего навоза с соседнего пастбища.
Пэтти вышла со своим кофе и понюхала его, наморщив свой нос она зашелестела газетой, а я открыла книгу, не в состоянии сосредоточиться.
Слишком много произошло на вечеринке прошлой ночью.
Я не любила вспоминать о дне моего рождения, частично потому, что помнить так далеко было неестественно, и частично потому, что я все равно не могла осмыслить случившееся.
Я не знала, что должна была чувствовать. И мне не хотелось чувствовать себя неправильно, если этого можно было избежать.
Но теперь, когда Кайден растревожил застаревшую рану, она кровоточила и нуждалась в уходе.
Я называла время до своего рождения «тёмными днями». Не потому, что они были плохими, а потому, что пребывание в утробе было тёмным. Как укутаться в тёплый гамак в ночную пору. Лучше всего я помнила голос своей матери.