Я была так удовлетворена этим поцелуем. Но для него этого было недостаточно. Его рука проследовала под блузку, касаясь моего живота и грудной клетки, остановившись на небольшой выпуклости моего лифчика.
Одного легкого сжатия его руки хватило, чтобы чары были разрушены, и я оторвала свой рот от него.
Резким щелчком я захлопнула свое чувство осязания. Переместив руки из каштановых волос на его грудь, я оттолкнула его прочь. После чего сама приняла сидячее положение.
Когда Кайден посмотрел на меня, неудовлетворенное физическое желание свирепствовало в его глазах, подобно бушующему шторму.
Он наклонился, чтобы снова поцеловать меня, но я удержала свои руки на его груди.
Его красная звезда пульсировала и клокотала передо мной, приняв такой размер, какого я никогда прежде ни видела.
— Ты обещал мне свое образцовое поведение, — напомнила я ему, задыхаясь.
— Ты меня поцеловала, Анна, — прорычал он. Его голос стал очень глубоким.
— Хорошо. Но ты спровоцировал меня, поцеловав мою шею.
— Правда. Я не планировал этого.
Его хриплый голос и пылающие глаза, говорили о том, что мне пора уносить ноги.
Поспешив на край кровати, я соскочила и принялась расхаживать по комнате. Стянув резинку с выбившихся волос, я вновь затянула тугой хвост на макушке.
Я очень старалась не думать о вкусе его губ. Что ж… я получила свой первый поцелуй, и теперь никогда не буду той, что прежде.
— Почему ты остановилась? — спросил он.
— Потому что ты стал двигаться дальше… к другим вещам.
Он потер подбородок.
— Хм-м-м, действовал слишком быстро. Ошибка дилетанта.
Я скрестила свои руки опять, наблюдая, как он проводит анализ случившегося в голове, словно тренер, прокручивающий плохо сыгранную игру.
Невероятно.
Тут он снова сфокусировал свой взгляд на мне.
— Но я вижу, что ты все еще хочешь меня.
Я одарила его своим самым убийственным взглядом, хотя мне было чрезвычайно тяжело даже просто смотреть в его сторону.
Боже, он был неотразим! И к тому же — абсолютный игрок. Этот поцелуй ничего для него не значил.
— Ох, — произнес он с невеселой усмешкой, — началось. Теперь мы злимся. Или вроде того. Ты, видимо, не в состоянии освоить по-настоящему хороший гнев…
— Хватит!
— Извини… я что, произнес это вслух?
— Я могу читать эмоции людей тоже. Ну… кроме тебя. Но, по крайней мере, у меня хватает приличия пытаться не замечать их откровения, предоставляя им хоть какое-то подобие эмоциональной частной жизни.
— Да уж. Как невероятно прилично с твоей стороны.
Он продолжал лежать на моей кровати с совершенно непринужденным видом. Я наклонилась, схватила подушку и бросила в него.