Со стороны реки послышался сильный всплеск. Это, вырвавшись из холодной глубины, взметнулась вверх разгулявшаяся рыба.
— Шалят! — бросил старый рыбак, выкладывая из рюкзака миски и ложки, — Все им мало простора. Кажись, и минуты не могут прожить без воды, ан нет! Рвутся куда-то, лезут не в свою тарелку.
— Ты прав, Савельич… — задумчиво произнес следователь. — Но… — он помедлил секунду. — Но к нам, кажется, едут.
Все повернулись к пригорку, откуда по узкой извилистой дорожке спускался желтый мотоцикл. Вскоре заметили: водитель в милицейской форме.
— Кажись, наш участковый Хамзин, — определил старик. — Будто запашок ухи учуял…
Минуты через две к костру действительно подъехал лейтенант милиции Хамзин, участковый инспектор из ближнего села. Он ловко соскочил с мотоцикла, поздоровался и, подойдя к Мустафину, сказал тихонько:
— Я к вам, Марат Сагитович, от прокурора.
Когда они отошли в сторонку, участковый, не скрывая волнения, проинформировал:
— Только что звонил Камиль Булатович. Он просил вас срочно приехать в прокуратуру.
— Приехать в прокуратуру? — переспросил следователь. — Но ведь я… А что, собственно, случилось?
— Не знаю точно, но кажется… — Участковый, как нарочно, медлил с ответом. — Кажется, нашли ту… девочку…
— Где нашли? Когда?
— Не знаю…
Мустафин задумался.
Три дня назад исчезла девочка. Оля Портнова, пятнадцати лет. Она жила с родителями в поселке нефтяников, расположенном недалеко от райцентра. Пошла к бабушке в соседнюю деревню, но через два дня выяснилось, что в деревню она не приходила. Только после этого родители заявили в милицию. С девочкой была дворовая собака. Она тоже не вернулась…
Велев участковому подождать, Мустафин вернулся к костру и, взяв кое-какие свои вещи, сказал глядевшим на него с удивлением рыбакам:
— Извините, товарищи. Я должен срочно ехать в райцентр. Дела… — Почувствовав неловкость за излишнюю сухость, тут же смягчил тон: — Не обижайтесь, пожалуйста. Так уж получилось… А ушицы я отведаю в другой раз. Обязательно!
И, уже уходя, добавил, обращаясь к жене и дочери:
— Оставайтесь пока здесь. Я пришлю за вами машину…
Жена проводила его тревожным взглядом.
Прокурор сидел, облокотившись рукой на стол и чуть прикрыв ладонью мрачное лицо. Услышав приветствие, медленно поднял голову.
— Это ты, Марат Сагитович? Здравствуй, присаживайся! — Он как-то испытующе посмотрел на Мустафина, выпрямился. — Ты уж извини, братец, — сказал по-свойски, без излишней фамильярности. — Пришлось прервать твой отдых. Ночью Галимзянова положили в больницу. Аппендицит. А тут у нас дела…