И снова указал в направлении верхней части улицы.
— Получишь еще монету, если покажешь, — негромко сказал Даниель.
Уже совершенно стемнело, когда Даниель пролез в небрежно закрытую дыру в стене, оставшуюся после строительства новых, более крупных, оборонительных сооружений города. Юный проводник показал ему дорожку и заверил, что сеньор Исаак и его спутник-мальчик поднимались по крутому склону холма, когда он в последний раз видел их.
Капитан стражников удивленно посмотрел на сержанта.
— Как это «потеряли»? Он что, монетка, которую уронили в солому? Господи, он взрослый человек, очень высокий, широкоплечий? Как вы могли потерять его?
— Дело было так, капитан. Я отправил туда тех двух новичков, в которых еще никто не признает наших, как вы и приказали.
— Как мы решили, сержант.
— Да, сеньор. Как мы решили. И это была бы замечательная мысль, если б они не приняли за сеньора Исаака какого-то человека, одетого, как сеньор Исаак.
— Что?
— Мимо них прошел высокий человек с посохом. Какой-то уличный мальчишка сказал: «Вот сеньор Исаак», и, не взглянув на этого человека, один из этих двух идиотов пошел за ним. Другой позвал нас, и мы, наивные, как младенцы, отправились следом. Капитан, мы вышли за нашим стражником из ворот и пошли по барселонской дороге, не понимая, что он бесцельно бредет, ища взглядом высокого человека. Он потерял его у ворот, — со злобой сказал сержант. — Стыдно подумать, что мы поддались на такой старый трюк.
— Но ведь привратник должен был знать, что врач не выходил из ворот, — предположил капитал.
— Оно так. Мы, разумеется, спросили его. Но он был так пьян, что родную мать не узнал бы, если б открыл для нее ворота. Мы прочесывали поля к западу от реки, пока я не уверился, что нас одурачили, а потом навели справки у других ворот.
— И что?
— Двое привратников сказали, кому открывали и кого запомнили из выходивших до того, как на закате заперли ворота. Третий… — Сержант сделал паузу. — Третий слишком пьян, чтобы можно было добиться от него толку.
— Нужно проверить те имена, которыми мы располагаем, — удрученно сказал капитан. — А потом доложить Его Преосвященству. Он будет недоволен.
Да, епископ был недоволен. Его громкий голос разносился по всему Дворцу.
— Не только мой врач, капитан, — сказал Беренгер, — но и подопечный Его Величества. Они оба где-то за городом, в опасности.
— Да, Ваше Преосвященство.
— Тогда позовите сержанта. Нужно решить, что делать.
— Слушаюсь, Ваше Преосвященство, — ответил капитан, поспешил к двери и кивком подозвал сержанта.
— Сеньор Исаак вернется в город, когда поймет, что у него нет сопровождения? — спросил сержант, сразу приступая к сути дела.